Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник)

Периодические издания подробно освещали перипетии конголезского кризиса, о нем написаны десятки мемуаров, более сотни монографий. Однако позиция СССР в ООН по Конго до сих пор не была предметом специального исследования. Ее оценивали, опираясь главным образом на опубликованные документы ООН. Большинство западных авторов считают советскую линию в ООН «негибкой», «пропагандисткой», результатом преобладания идеологических императивов над прагматическими резонами[116]. Единственный зарубежный исследователь, до сих пор работавший в российских архивах по конголезскому кризису, демонстрирует более сбалансированный подход к оценке соотношения национальных интересов и идеологии[117]. В советских работах международные акции СССР, связанные с Конго, оцениваются в духе подходов, сложившихся во времена холодной войны[118].

Наряду с опубликованными источниками – документами ООН и мемуарами – использованные автором материалы из Архива внешней политики Российской Федерации, Национального архива Великобритании, архивов США[119] позволили заглянуть в еще почти непознанное закулисье конголезского кризиса, найти новую информацию о намерениях и действиях СССР.

Конго было обречено стать местом первого крупного сражения холодной войны в Африке южнее Сахары. Эту огромную бельгийскую колонию в «сердце Африки» сказочно богатую полезными ископаемыми называли «ключом» ко всему континенту.

В январе 1960 г. на переговорах в Брюсселе между бельгийским руководством и конголезскими политиками было достигнуто соглашение о предоставлении независимости Конго 30 июня того же года. Бельгийцы рассчитывали передать власть «надежным» конголезцам, которые будут конструктивно сотрудничать с бывшей метрополией. Иначе оценивали перспективы Конго деловые и политические элиты других западных стран, прежде всего США. Они считали, что Бельгии удержаться в Конго после независимости не удастся, страну ждет хаос, и «ключ» от Африки может оказаться бесхозным, а то и попасть в руки коммунистов[120].

Прогнозы о том, что независимое Конго ждут неспокойные времена, были обоснованными. По мере приближения дня независимости нарастала напряженность в отношениях между африканцами и европейцами[121]. Бельгийцы в массовом порядке покидали Конго. Отъезд бельгийских специалистов грозил обернуться катастрофой, коллапсом экономики и административной системы. Одной из особенностей колониального общества Конго была ничтожно малая численность образованных африканцев, «эволюэ»[122]. Реальной была перспектива распада Конго. В его колониальных границах оказались сотни этнических групп и народов с разным уровнем развития и нередко разделенные огромными расстояниями и непроходимыми джунглями.

Политическая ситуация в Конго была прямым отражением пестроты этнического состава. К началу избирательной кампании, завершившейся первыми всеобщими выборами в мае 1960 г., было создано более 40 партий. Внешнее богатство политической палитры было обманчивым. Партии назывались социалистическими, прогрессивными, народными, демократическими, национальными, африканскими, но по сути были этнорегиональными. Единственным фундаментальным различием помимо защиты интересов «своих» этнических групп были взгляды на будущее государственное устройство независимого Конго. Одни партии (меньшая часть) выступали за унитарное государство с сильной центральной властью, другие – за аморфную, рыхлую федерацию, субъекты которой пользовались бы почти неограниченными правами, а порой проповедовали сепаратизм.

Положение в Конго вызывало озабоченность у Генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда. Побывав там во время блиц-турне по Африке в январе 1960 г., Хаммаршельд понял, что «неготовность» колонии к независимости неминуемо создаст ряд «проблем чрезвычайного характера»[123]. Он был убежден, что ООН должна сыграть стабилизирующую роль в ходе деколонизации Африки и сохранить ее в орбите влияния Запада. Вернувшись из турне, Хаммаршельд провел закрытое совещание со своими помощниками, которые пользовались его абсолютным доверием. Все трое были американцами – заместитель генерального секретаря Эндрю Кордье, сотрудник Секретариата Ральф Банч, секретарь Первого (политического) комитета Генеральной Ассамблеи, антрополог-африканист Гейнц Вишгоф. Они разработали конкретные меры по созданию механизма и инфраструктуры для присутствия ООН в Конго, в том числе и военного. Генсек направил в Конго своим специальным представителем Банча. У первого афро-американца, удостоенного Нобелевской премии, не должно было возникнуть проблем в налаживании контактов с конголезцами[124].