Многоточие

– Формальности! – оседлал своего конька Сэм. – Беспроводная подача кислорода – решение всех проблем! Лимба мне посоветовал профессора Иси, у которого он постигал премудрости. Тот сейчас не преподаёт, но по рекомендации некоторых учеников изредка соглашается на два-три месяца кого-нибудь взять. Меня согласился принять!

Они вышли к сосновому бору. Стволы деревьев под солнечным светом отливали золотом. До лагеря было близко.

– Не жалко бросать всё это? – спросил Сэм. – Природа, растения. На заводе планёрки, да рутина: возня с механизмами, бумажная волокита.

– Тебе же нравится?

– Я люблю роботов, люблю технику. Терплю, но занимаюсь любимым делом.

Надя не ответила, а на Сэма вдруг навалилась усталость. Привычная энергия, которая всегда лилась из него через край, внезапно иссякла. Оставшийся путь до лагеря они провели в молчании, сосредоточившись на работе. У лагеря попрощались и разошлись: Надя – отдыхать, а Сэм – ждать обратный поезд.

3

В поезде Сэм Риккетс заказал кофе, вызвал на экран список книг, долго изучал его и вдруг обнаружил биографию профессора Хидетоси Иси, к которому должен был в ближайшее время полететь. Всю дорогу Сэм жадно читал, как Иси превращался из нерадивого ученика в основоположника робототехники, как усердно работал и не боялся ошибаться.

Хидетоси родился в Японии, когда государства ещё имели границы, и никто знать не знал о понятии «гражданин мира», а Япония, хотя и обладала развитой экономикой, не могла тратить миллиарды на «мехов». Первые прототипы были смешные, угловатые, ограничены в движениях и постоянно ломались. Иси не терял оптимизма. Он ездил по конференциям, посещал бизнес-миссии и всегда отыскивал инвесторов для дальнейшей работы. Изобретение второго прототипа стало огромным скачком. Робот не имел недостатков, не зависал, не ловил вирусы и прекрасно программировался. Вскоре «мехи» заполонили всё, исключив из многих отраслей фактор человеческой ошибки.

После чтения у Сэма Риккетса осталось приятное послевкусие, и виной тому оказались не две чашки любимого капучино, а история человека, рискнувшего поставить на кон всё, что у него имелось. Покинув поезд, Сэм забрался в своего робота и направился в сторону завода. Он жил в коттеджном посёлке, построенном заводом, разделяя кров с мамой Софией.

Отсканировав сетчатку и отпечаток пальца, Риккетс дождался открытия двери и вошёл внутрь. В доме пахло свежестью, а из кухни доносились ароматы ужина. Мама готовила сама, предпочитая, как Роман Громов, делать всё своими руками. «Так еда вкуснее получается», – говорила она. Сэм как-то заставил робота кулинарить, а затем сравнивал ради интереса, чьё блюдо «пальчики оближешь», и робот несильно отстал от человека.

– Свет. Музыка, – сказал Сэм, и в гостиной тут же зажглись лампы, а из колонок раздались тягучие ритмы прогрессивного рока. – Мама, я приехал!

– Хорошо, – ответила София из кухни.

– Сегодня припозднился, – сказала она, когда сын уселся на табурете.

Робот-помощник принял от Софии тарелки и поставил перед Сэмом.

– Ездил в лагерь, где хотят вторую базу строить, – сказал он. – Составил план застройки. Будем партию строителей запускать отдельной линией. С основного конвейера пока на космопорт всех забирают… Ты ужинала-то сама?

– Ужинала-ужинала, ешь… Так что им сдался этот космопорт?

– Ну как же, мама. Сколько с Земли и с других планет людей переселяется. Нынешний не справляется.

– Все летят, а атмосферу еще не наладили!

Сэм согласился, что нынешняя атмосфера не пригодна для людей, но специалисты трудятся, обогащают воздух и сажают зелень. Конечно, понадобится много лет, прежде чем все смогут передвигаться без скафандров, однако в их отделе Кайл Лимба придумал беспроводную подачу воздуха. Это как минимум суперидея, а как максимум – решение проблем с перенаселением Земли.

– Все переселятся сюда. Это не решение проблемы, – сказала София.

– Многие останутся. Здесь ещё нет земных условий.

Пока сын говорил, мама, подперев подбородок рукой, слушала и не спускала с него глаз. В мире нет ничего сильнее материнской любви. Любое сыновье движение, любой жест, улыбка, шевеление носом, – всё вызывало у матери трепет, понятный только ей одной.

– Как приехал ваш Лимба, ты сам не свой. Носишься с идеями, с роботами. Ох, и неблагодарная работа, я скажу… Ещё и к профессору собираешься… Лучше, как Громовы, на природе сутками торчать, всё полезнее.

– Кстати, я сегодня их видел. Озеленяют квадрат будущей второй базы.

– Как я тут одна буду?!

– Мама! Прекрати! Куча помощников в доме!

– Ты же знаешь, что я не терплю этих железяк. Только из-за тебя соглашаюсь на такое соседство. Ты на меня не дуйся. Три месяца в дороге к профессору, у него сколько-то пробудешь, три месяца на обратный путь…

– Мама, ложись спать, я всё давно решил. Что теперь по десять раз обсуждать.