Множественные убийства: природа и причины

В июле 2011 г. в Московском городском суде банда «Национал-социалистического общества (НСО) — Север» была осуждена за 27 убийств (пятеро участников пожизненно). До этого банда нацистов Артура Рыно была осуждена за 20 убийств. Обычная акция НСО выглядела так: надеясь, что массовые убийства «неславян» смогут повлиять на ситуацию в стране в нужную для них сторону, преступники периодически встречались в спальных районах столицы и убивали случайных прохожих «неславянской» внешности, среди которых оказывались и русские по национальности — их убивали, так сказать, по ошибке.

В июне 2011 г. мир был потрясен беспрецедентным убийством 76 человек в Норвегии, причем всех их убил один человек — Брейвик. 22 июля он вначале взорвал бомбу в центре Осло (погибло шесть человек), а затем в форме полицейского переехал на остров Утойя, где проходил съезд активистов молодежной организации Норвежской рабочей партии. Здесь он хладнокровно, как охотник, застрелил еще 70 человек. Как только полиция обнаружила преступника, он сдался. По его собственным словам, он не собирался умирать, поскольку ему было что еще сказать Норвегии и всему миру. В первую очередь, что он не испытывает ненависти к убитым им людям и нисколько не жалеет о содеянном. Цель его действий — привлечь внимание к опасности ислама и марксизма.

Комментируя эти ужасные события в газете «Московский комсомолец», журналист Н. Сванидзе в статье под многозначительным названием «Герой России убийца Брейвик» показал (и достаточно убедительно) всю опасность для России таких преступлений ненависти. Поэтому я позволю привести здесь большой отрывок из названной статьи. Сванидзе, в частности, пишет: «Сейчас в России развита ненависть. И социальная, и национальная. И оба эти «светлых» чувства переплетаются, обнявшись, словно две сестры, и удачно дополняя друг друга. Особенно страшны эти разливы ненависти в молодежной среде. Поскольку молодежь всегда и везде пассионарнее, организованнее и безответственнее, а потому и беспощаднее старших.

Парни с городских окраин лишены социальных лифтов и не верят в жизненные перспективы, связанные с образованием, стабильной работой и нормальной общественной адаптацией. С пеленок впитывая запахи бедности, не видя ничего ни в семье, ни вне ее, кроме грубости и грязи, не слыша ничего, кроме мата и лжи, наблюдая изо дня в день вопиющие проявления неравенства и наглою беззакония, сталкиваясь с бандитским и не отличимым от него милицейским произволом, не имея шансов найти справедливость нигде, и менее всего — в суде, они привыкают полагаться только на насилие и верить только в один закон — закон кулака.

Вот на эту благодатную почву и пали зерна официальной патриотической пропаганды, с ее последовательным тупым антиамериканизмом и столь же последовательной ностальгией по советскому прошлому»[3].

Согласно моей типологии, преступления, совершенные Брейвиком, следует отнести не к множественным, а к массовым убийствам, т. е. еще более опасным деяниям. Влияние этих убийств на Россию с ее нестабильностью в сфере общественных отношений и ярко очерченной тенденцией к экстремизму может быть огромным. Полагаю при этом, что очень важно знать мотивы поведения норвежского убийцы, причем мои соображения относительно этих стимулов носят весьма приблизительный характер, поскольку у меня нет никаких возможностей лично обследовать преступника или хотя бы ознакомиться с данными его психологического или психолого-психиатрического обследования.

Все, кто пытался понять смысл убийств, совершенных Брейвиком, опирались на его слова о том, что он хотел обратить внимание общества на угрозы со стороны ислама и марксизма. Однако, оставляя в стороне это странное сочетание — ислам и марксизм, — попытаемся понять, ради чего действовал этот человек. Понимание его мотивов необходимо даже в том случае, если он психически болен и, следовательно, невменяем: мотивы присутствуют и у таких лиц.

Можно предположить, что ненависть к исламу и марксизму действительно была у норвежского маньяка, однако только этим вряд ли можно объяснить такое количество убитых им людей. Это своего рода «рекорд» — столь массовые убийства совершены одним человеком в течение всего нескольких часов. Такого, насколько я помню, еще не было в истории преступлений. Думаю, что именно количество жертв может свидетельствовать еще об одном важном мотиве, носящем бессознательный характер: общая ненависть к людям, совершенно необязательно к мусульманам или марксистам; он и убивал всех, как охотник дичь, отнюдь не только мусульман и марксистов, которых среди жертв вообще могло не быть.