Множественные умы Билли Миллигана

На совещании ААП доктор Хардинг встретился с Корнелией Уилбур и сообщил ей, как идут дела у Миллигана. Он нисколько не сомневался в том, что Миллиган – множественная личность. Проблема состояла в том, что Миллиган отказывался публично признавать другие имена.

– Он использует разные имена на групповых занятиях с доктором Паглисом, и это сбивает с толку других пациентов. Когда его просят поделиться его проблемами, он говорит: «Мой доктор не разрешил мне говорить об этом». Можете себе вообразить эффект таких речей и его стремления изображать из себя младшего терапевта. Его убрали из группы.

– Вы должны понять, – сказала Уилбур, – что значит для других персонажей быть неузнанными. Конечно, они привыкли отзываться на подлинное имя, но поскольку секрет уже раскрыт, это заставляет их чувствовать, что их не хотят признавать.

Тогда доктор поинтересовался мнением Уилбур о его попытках вылечить Миллигана за оставшееся время.

– Полагаю, следует попросить суд дать вам еще три месяца, – сказала она. – А за это время постараться объединить все личности в одну, чтобы Миллиган мог сотрудничать со своими адвокатами и предстать перед судом.

– Через две недели, 28 мая, штат Огайо пришлет судебного психиатра для его обследования. Не могли бы вы приехать в клинику для консультации? Это послужило бы хорошей поддержкой.

Уилбур согласилась приехать.

Хотя совещание ААП предполагалось завершить лишь в пятницу, доктор Джордж уже в среду покинул Атланту. На следующий день, на совещании группы в Уэйкфилде, он информировал персонал об антитерапевтическом эффекте, который создает непризнание других личностей Миллигана, – таково было его заключение после беседы с доктором Уилбур:

– Мы полагали, что, игнорируя все другие личности, будем способствовать их объединению в одного человека. Но в действительности это заставило их «уйти в подполье». Необходимо продолжать требовать от пациента ответственности и «подотчетности», избегая подавления других личностей.

Доктор подчеркнул, что при наличии малейшей надежды достичь слияния, дающего возможность Миллигану пойти в суд, все личности должны быть признаны, и общаться с ними необходимо как с отдельными индивидуумами.

Розали Дрейк почувствовала облегчение. Втайне она всегда отличала каждого из них, особенно Денни. Теперь можно это признать открыто, вместо того чтобы игнорировать других лишь потому, что некоторые из сотрудников клиники все еще в них не верили.

Донна Эгар улыбалась, записывая 12 мая 1978 года новый план:

«Мистеру Миллигану будет позволено называться разными именами, чтобы он мог описать ощущения, которые иначе ему трудно выразить. В результате у него появится возможность откровенно разговаривать с персоналом.

План:

1. Не отрицать, что Миллиган испытывает эти диссоциации.

2. Когда Миллиган считает, что он – другая личность, выяснять его ощущения в такой ситуации».

• 4 •

В середине мая мини-группа начала работать в саду, и Розали Дрейк и Ник Чикко обнаружили, что Денни ужасно боится культиватора. Они стали вырабатывать у него привыкание, предлагая Денни подходить к машине все ближе и ближе. Когда Ник сказал, что однажды Денни перестанет пугаться машины и даже сможет управлять ею, тот чуть не лишился сознания.

Несколько дней спустя один из пациентов-мужчин сказал Розали, что отказывается работать в саду. Аллен еще раньше замечал, что иногда этому человеку нравилось дразнить Розали.

– Это глупо, – кричал пациент, – Ведь видно же, что ты ни черта не смыслишь в садоводстве!

– Ну что ж, мы можем хоть попытаться, – сказала Розали.

– Ты просто чертова дура, – продолжал пациент. – Ты в садоводстве понимаешь столько же, сколько в групповой терапии.

Аллен видел, что она вот-вот заплачет, но ничего не сказал. Он на некоторое время уступил пятно Денни, чтобы тот поработал с Ником. Но потом, в палате, когда Аллен хотел было встать на пятно, он почувствовал, как его сильно оттолкнули, так что он ударился о стену. Это мог сделать только Рейджен и только перед самым своим выходом.

– Господи, за что? – прошептал Аллен.

– В саду ты позволил тому крикуну оскорбить леди.

– Это не моя обязанность.

– Правила есть правила. Ты не можешь стоять и смотреть, как бьют или оскорбляют женщину или ребенка.

– А почему ты ничего не сделал?

– Я не занимал пятна. В тот момент ответственность лежала на тебе. Запомни это, или в следующий раз, когда ты будешь занимать пятно, я тебе голову разобью.

На следующий день, когда агрессивный пациент опять оскорбил Розали, Аллен схватил его за ворот и свирепо посмотрел в глаза:

– Закрой свою грязную пасть!

Он надеялся, что человек ничего не предпримет в ответ. Аллен решил, что, если тот будет выступать, он уступит пятно Рейджену. Непременно.