Множественные умы Билли Миллигана

Голдсберри и Томпсон вызвали свидетеля доктора Джорджа Хардинга-младшего. После краткого рассказа о своем участии в лечении Миллигана доктор Хардинг сказал, что продолжает считать Афины подходящим местом для лечения Билли.

— Доктор Хардинг, — спросил его Белинки при перекрестном допросе, — является ли множественная личность редким явлением?

— Да, является.

— Можно ли сказать, что личности — это фактически разные люди?

— Доказательством этого является амнезия, — сказал доктор Хардинг.

— Как вы докажете амнезию? Можно симулировать ее?

— Мы были очень осторожны, — сказал Хардинг. — Мы провели серию исследований. Сначала мы отнеслись к этому скептически, но амнезия пациента была подлинной — он не симулировал.

— Доктор Хардинг, — задал вопрос Голдсберри, — вы пользовались историями болезни и другими записями, когда ставили свой диагноз?

— Да. Мы использовали все, что могли найти.

— Считаете ли вы, что психиатр должен использовать прошлые записи и мнения других практикующих врачей при постановке диагноза?

— Считаю это совершенно необходимым.

Когда Хардингу показали письмо доктора Кола с критериями лечения множественной личности, Хардинг сказал суду, что считает их отлично сформулированными, и согласился, что это — минимальные требования.

Затем была вызвана психолог Дороти Тернер, показавшая, что до суда она виделась с Билли почти ежедневно и с некоторыми его личностями провела тест на коэффициент интеллектуального развития (IQ).

— И каковы результаты? — спросил Голдсберри.

— Двое показали 68 и 70. У одного был средний показатель, еще один имел показатель явно выше других — 130.

— Возможно ли, — спросил Белинки, — что эта разница в коэффициентах симулирована?

— Абсолютно невозможно, — решительно возразила Тернер.

Доктор Стелла Кэролин показала, что она самостоятельно, независимо от других, поставила тот же самый диагноз, что и доктора Дороти Тернер, Корнелия Уилбур и Джордж Хардинг. Кэролин видела Миллигана в апреле, июне и июле этого года и поняла, что он все еще «расщеплен».

— А что, если существуют другие проблемы? — спросил Белинки.

— Сначала следует лечить множественную личность, — ответила Кэролин. — У него могут быть и другие психические проблемы — разные личности могут иметь разные болезни, — но общая проблема должна стоять на первом месте.

— Вы считаете, что в Афинах он получал правильное лечение?

— Да, я так считаю.

Голдсберри показал ей письмо Кола. Она кивнула и согласилась, что это минимальные основные требования.

После того как свидетели Хардинг, Кэролин и Тернер закончили свои показания, им было разрешено остаться в качестве наблюдателей.

В тот день, в 15:50, Билли Миллигану впервые в жизни разрешили выступить в свою защиту. В наручниках ему трудно было положить левую руку на Библию, а правую поднять. Он склонился над Библией и улыбнулся, пытаясь сделать, как нужно. Дав присягу говорить правду и ничего, кроме правды, он занял свое место и посмотрел на судью.

— Мистер Миллиган, — сказал судья Кинуорти, — я предупреждаю вас, что, хотя вы имеете право участвовать в этих слушаниях, вас не могут заставить давать показания. Вы можете хранить молчание.

Билли кивнул. Алан Голдсберри стал задавать вопросы спокойно, четко.

— Билли, вы помните, что говорили в этом зале суда 12 октября?

— Да, помню.

— Я хочу спросить вас о лечении, которое вы получаете в клинике в Лиме. Вы получаете гипнотерапию?

— Нет.

— Групповую терапию?

— Нет.

— Лечение музыкой? Билли посмотрел на судью.

— Нас по несколько человек приводили в комнату, где стояло пианино, и велели сидеть там. Психиатра не было. Мы просто сидели там целыми часами.

— Вы доверяете доктору Милки? — спросил Голдсберри.

— Нет. Он приказал давать мне стелазин. Мне стало хуже.

— Вы можете описать ваше лечение?

— Когда меня привезли туда, я был помещен в отделение 22. Психолог был очень груб со мной. И я уснул.

— Билли, когда вы впервые узнали, что вы — множественная личность?

— В клинике Хардинга. Я вроде поверил этому, но окончательно удостоверился, когда увидел видеозаписи в Афинском центре психического здоровья.

— Как вы думаете, почему это случилось?

— Наверно, из-за того, что делал со мной мой отчим. Я не хотел больше быть самим собой. Я не хотел быть Билли Миллиганом.

— Вы можете привести нам пример, что случается с вами, когда вы — множественная личность?

— Примерно так: однажды я стоял в своей квартире перед зеркалом и брился. У меня тогда были проблемы. Я только что переехал в Коламбус, и у меня было плохое настроение, потому что я уехал, поругавшись с домашними. Я стоял, брился, и вдруг — словно выключили свет. Я почувствовал покой. Когда я открыл глаза, то был уже в самолете. И испугался: я ведь не знал, куда лечу, пока мы не приземлились и я не очутился в Сан-Диего.

В зале суда было тихо. Судья слушал внимательно. Женщина у пишущей машинки смотрела на Билли Миллигана приоткрыв рот, с широко раскрытыми от удивления глазами. Дэвид Белинки поднялся, чтобы задать вопросы свидетелю.

— Билли, почему вы доверяете доктору Колу и не доверяете врачам в Лиме?