Множественные умы Билли Миллигана

— Когда ты впервые встала на пятно? — спросил доктор Джордж.

— Прошлым летом я стала красть время. А когда мальчики были в Ливанской тюрьме, я украла немного времени, чтобы написать стихи. Я люблю писать стихи… — Она заплакала. — Что они собираются сделать с мальчиками?

— Мы не знаем, — мягко ответил доктор Джордж. — Мы стараемся понять как можно лучше.

— Не надо их очень сильно наказывать, — попросила Адалана.

— Когда в октябре случились эти инциденты, ты знала о том, что планируется? — спросил он.

— Да. Я знаю все, даже о таких вещах, о которых не знает Артур… Но я не могла это остановить. На меня подействовали таблетки и алкоголь. Не знаю, почему я это сделала. Мне было так одиноко.

Она засопела и попросила салфетку. Задавая свои вопросы, доктор Джордж внимательно смотрел в лицо Адаланы, боясь вспугнуть ее:

— Были ли у тебя друзья, которые доставляли тебе радость? Чтобы как-то справиться с одиночеством?

— Я никогда ни с кем не говорю. Даже с мальчиками… Я говорю с Кристин.

— Ты сказала, что несколько раз выходила этим летом и еще — в Ливанской тюрьме. Выходила ли ты на пятно до этого?

— Не выходила. Но я была. Я уже давно там.

— Когда Челмер…

— Да! — резко оборвала она. — Не говорите о нем!

— Ты можешь общаться с матерью Билли?

— Нет! Она не может даже с мальчиками общаться.

— А с сестрой Билли, Кэти?

— Да, я разговаривала с Кэти. Но думаю, она не знала об этом. Мы вместе ходили в магазин за покупками.

— А с братом Билли, Джеймсом?

— Нет… мне он не нравится.

Адалана вытерла слезы и откинулась назад, с удивлением глядя на видеокамеру. Потом долго молчала, и доктор Джордж понял, что она ушла. Он смотрел на застывшее выражение лица и ждал, кто же сейчас встанет на пятно.

— Нам бы очень помогло, — сказал он мягко, убедительно, — если бы мы могли поговорить с Билли.

Лицо пациента стало испуганным, и Билли быстро огляделся вокруг, чтобы понять, где он оказался. Доктор Джордж узнал выражение лица, которое видел в окружной тюрьме в тот день, когда доктор Уилбур вызвала Билли, личность-ядро. Доктор Джордж мягко заговорил, боясь, что Билли ускользнет, прежде чем с ним удастся наладить контакт. Колени Миллигана нервно подрагивали, взгляд был загнанный.

— Ты знаешь, где находишься? — спросил доктор Джордж.

— Нет, — пожав плечами, ответил Билли, словно отвечая на школьный тест, когда нужно сказать «да» или «нет», а он не уверен в правильности ответа.

— Это клиника, а я твой доктор.

— Господи, он меня убьет, если я буду говорить с доктором.

— Кто убьет?

Билли посмотрел вокруг и увидел направленную на него видеокамеру.

— Что это?

— Наш сегодняшний сеанс записывается. Это видеокамера. Мы подумали, что будет полезно записать этот сеанс, чтобы ты мог увидеть, что происходило.

Но Билли уже ушел.

— Эта штука испугала его, — с отвращением сказал Томми.

— Я объяснил ему, что это видеокамера и… Томми хихикнул:

— Похоже, он не понял, о чем вы говорите.

Когда сеанс закончился и Томми ушел в Уэйкфилд-Коттедж, доктор Джордж долго думал обо всем этом, сидя в своем кабинете. Он должен будет рассказать суду, что хотя Уильям С. Миллиган и не болен психически в обычном смысле этого слова (поскольку диссоциация считается неврозом), но как медик он твердо убежден: поскольку Миллиган настолько далек от реальности, что не мог подчинять свои действия требованиям закона, то, следовательно, он не несет ответственности за совершенные преступления.

Оставалось только продолжать лечение этого пациента и каким-то образом сделать его способным предстать перед судом. Но можно ли за шесть недель, оставшихся от трех месяцев, отпущенных судом, вылечить болезнь, на которую такому психоаналитику, как Корнелия Уилбур в ее работе с Сивиллой, потребовалось более десяти лет?

На следующее утро Артур решил, что необходимо поделиться с Рейдженом тем, что он узнал об Адалане во время сеанса видеозаписи с доктором Джорджем. Он шагал взад-вперед по палате интенсивной терапии и громко говорил Рейджену:

— Неизвестность с изнасилованиями разрешена. Теперь я знаю, кто это сделал.

Голос его быстро сменился на голос Рейджена:

— Как ты узнал?

— Мне стали известны некоторые новые факты, и я связал воедино доступную информацию.

— Кто это был?

— Поскольку тебя обвиняют в преступлениях, которые ты не совершал, полагаю, ты имеешь право знать.

Разговор продолжался с мгновенным переключением голосов, иногда громко, временами мысленно, как беззвучная речь.

— Рейджен, ты помнишь, как раньше временами были слышны женские голоса?

— Да, я слышал Кристин. И… голоса других женщин.

— Ну так вот, когда ты пошел на дело в прошлом октябре, вмешалась одна из наших женщин.

— Что ты хочешь сказать?

— Имеется молодая женщина, которую ты никогда не видел. Ее зовут Адалана.

— Никогда о такой не слыхал.

— Она очень нежный и ласковый человек. Это она всегда за нас готовила и убирала в доме. Это она составляла букеты, когда Аллен работал в цветочном магазине. Мне просто не приходило в голову, что…

— И какое она имеет отношение ко всему этому? Она что, взяла деньги?

— Нет, Рейджен. Это она изнасиловала твои жертвы.