Множественные умы Билли Миллигана

Сев в полицейский фургон, стоящий у входа в клинику, Миллиган увидел помощников шерифа, странно смотревших на него. По пути в здание суда фургон сделал крюк в 5 миль, чтобы избежать журналистов или телерепортеров, которые могли следить за ними. Машина свернула на Фронт-стрит и подъехала к въездным воротам в Окружную тюрьму. Но прежде чем ворота закрылись за ними, на территорию успели проникнуть молодая женщина и мужчина с телекамерой.

— Приехали, Миллиган, — сказал шофер, открывая дверь.

— Я не выйду, — сказал Билли, — пока не уберут телекамеру и репортера. Если вы не защитите меня здесь, в тюрьме, я скажу об этом моим адвокатам, как только войду в здание.

Шофер обернулся и увидел их:

— Кто вы такие?

— Новости, Четвертый канал. У нас есть разрешение. Шофер посмотрел на Билли, который отрицательно покачал головой:

— Мои адвокаты сказали мне, чтобы близко не было никаких репортеров. Я не выйду.

— Он не выйдет, пока вы тут торчите, — сказал полицейский.

— Мы имеем право… — начала женщина.

— Это нарушение моих прав! — отозвался из фургона Билли.

— Что тут происходит? — крикнул другой офицер из охраны.

— Миллиган отказывается выходить, пока эти люди находятся здесь, — сказал шофер.

— Послушайте, ребята, — сказал сержант Уиллис, — боюсь, вы должны будете уйти, чтобы мы смогли ввести его в здание.

Когда телеоператор и репортер отступили и стальная дверь с лязгом опустилась вниз, Билли позволил Уиллису провести его через ворота. Во дворе собрались помощники шерифа в черных рубашках, чтобы посмотреть, как будут вести Миллигана, и Уиллису пришлось проделать проход для Билли. Сержант Уиллис провел его на четвертый этаж.

— Помнишь меня, сынок? Билли кивнул, выходя из лифта:

— Вы прилично ко мне относились.

— Ты не доставлял неприятностей, если не считать тех унитазов. — Уиллис протянул ему сигарету. — Ты стал очень знаменитым.

— Я не чувствую себя знаменитым, — сказал Билли. — Я чувствую, что меня ненавидят.

— Я видел там людей с Четвертого канала и Десятого канала, с Эй-би-си, Эн-би-си и Си-би-эс. Да их там больше, чем на слушаниях громких дел об убийствах.

Они остановились перед загороженным выходом из небольшой приемной, за которой открылся проход, ведущий в здание Окружного суда. Охранник кивнул ему:

— Надо же, без усов-то и не узнать.

Затем нажал кнопку вызова помещения главного контроля и сказал им, чтобы открыли для Миллигана ворота, ведущие к зданию суда. Дверь открылась, сопровождающие поставили его лицом к стене и тщательно обыскали.

— Порядок, — сказал охранник, — иди впереди меня по проходу.

Когда они поднялись на восьмой этаж здания суда, к ним присоединились Джуди и Гэри. Они заметили, что Билли без усов.

— А тебе лучше без усов, — сказала Джуди. — Ты помолодел.

Билли поднес палец к верхней губе, и Гэри вдруг почувствовал: что-то здесь не так. Он хотел сказать об этом, но вошел офицер с рацией и в наушниках, взял Билли за руку и передал распоряжение шерифа привести Миллигана на третий этаж.

— Одну, минуту, — сказал Гэри. — Слушание будет на этом этаже.

— Я не знаю, в чем дело, сэр, — сказал помощник, — но шериф хочет, чтобы его немедленно привели туда.

— Подожди здесь, — сказал Гэри Джуди. — Я спущусь с ним вниз и посмотрю, что происходит.

Гэри вошел в лифт вместе с Билли и помощником. Когда двери лифта открылись на третьем этаже и он стал выходить из лифта, то понял, в чем дело. Блеснула вспышка. Это были фотограф и репортер из «Коламбус диспэч».

— Что, черт возьми, происходит? — крикнул Гэри. — Вы что, меня за дурака принимаете? Я этого не потерплю!

Репортер объяснил, что они хотели сделать несколько фотографий, но таких, где не будут видны наручники. Шериф им разрешил.

— Катитесь к черту! — резко оборвал его Гэри. — Вы не имеете права проделывать такое с моим клиентом.

Он повернул Билли спиной и повел его обратно к лифту. Помощник шерифа сопровождал их наверх и отвел в комнату ожидания рядом с помещением суда общегражданских исков.

Дороти Тернер и Стелла Кэролин вошли в комнату ожидания, обняли Билли и успокоили его. Но когда они ушли в зал суда и Билли остался один с охранником, он вдруг задрожал и схватился за сиденье стула.

— Ладно, Миллиган, — сказал охранник. — Можешь теперь идти в зал.

Гэри заметил, что, когда ввели Билли, все судебные художники уставились на него. Затем, один за другим, они схватили ластики и стали что-то стирать. Он улыбнулся. Они стирали усы.

— Ваша честь, — сказал Гэри Швейкарт, подойдя к судейскому месту, — и обвинение, и защита согласились с тем, что нет необходимости вызывать свидетелей, а также заставлять мистера Миллигана давать показания. Факты дела будут занесены в протокол по соглашению сторон.

Судья Флауэрс посмотрел в свои записи.

— Вы не оспариваете и не отрицаете, что ваш клиент совершил преступления, в которых он обвиняется, за исключением первого пункта обвинения в сексуальном насилии.

— Совершенно верно, ваша честь, но мы считаем его невиновным по причине безумия.

— Мистер Явич, вы намерены оспаривать результаты экспертиз, проведенных Юго-Западным центром психического здоровья и клиникой Хардинга?