Мобильник

Теперь, когда появились скоростные поезда, время пути от Пекина до Чанчжи, которое прежде составляло двадцать с лишним часом, сократилось в два раза. Пришло лето. Когда поезд подъезжал к провинции Хэбэй, за окнами стали попадаться крестьяне, убиравшие на полях пшеницу. Вот на мопеде показалась молоденькая женщина в пестром платке, от обочины она направилась прямо к работающему в поле мужчине. Сняв с багажника картонную коробку, она вытащила из нее котелок: привезла обед мужу. Посудина исходила паром, жаль, из-за расстояния нельзя было учуять запах. Но зато порывы ветра, едва шевельнув колосья, доносили аромат пшеницы с обширных полей. И сердце Янь Шоуи встрепенулось, он снова вспомнил Юй Вэньцзюань. Пока они жили вместе, им вроде как и не о чем было поговорить, а вот спустя полгода после развода у Янь Шоуи столько всего накопилось. Уловив запах пшеницы, он вспомнил, как в 1999 году, когда он находился в беспамятстве, Юй Вэньцзюань обнимала его в больнице за голову, и от нее пахло точно так же.

Три дня назад Янь Шоуи позвонил его двоюродный брат Хэй Чжуаньтоу. Он сообщил, что у них три дня подряд шел дождь. Всю весну стояла сушь, а теперь все склоны насквозь пропитались водой. Стену вокруг бабушкиного дома так сильно размыло, что она наполовину рухнула, поэтому брат просил совета у Янь Шоуи, как со всем этим быть.

– Что тут думать, – ответил Янь Шоуи, – надо все снести и поставить новую стену.

– Я тоже так предложил, да только бабушка не соглашается, – сказал Хэй Чжуаньтоу.

– Если дело в деньгах, так я сегодня же вышлю.

– Вот что я скажу тебе: с деньгами это никак не связано.

Как раз в эти дни на телестудии отсняли сразу несколько передач ток-шоу «Хочешь? Говори!», благодаря чему у Янь Шоуи образовалось свободное время. Он взял отгул и поехал в родную провинцию Шаньси, чтобы, во-первых, починить стену, а во-вторых, проведать бабушку. Они не виделись уже больше полугода. Мать Янь Шоуи умерла совсем молодой, отец отличался суровым нравом, говорить практически не говорил, так что все заботы о Янь Шоуи, включая стирку его грязных штанишек, взяла на себя его бабушка. Помнится, когда Янь Шоуи было восемь лет, вместе с Лу Гоцином, Цзян Чангэнем, Ду Техуанем и другими мальчишками он решил забраться на тополь, чтобы разорить воронье гнездо. Гнездо находилось на самой верхушке, остальные мальчишки на полпути слезли, а Янь Шоуи вздумалось отличиться, и он полез на самый верх. Но едва он уже дотянулся до гнезда, ветка под ним с треском обломилась, и Янь Шоуи полетел на землю и сломал ногу. Лу Гоцин с ребятами в испуге побежали за отцом Янь Шоуи. Тот с мотыгой наперевес прибежал с горы и, глянув на ногу Янь Шоуи, отвесил ему размашистую оплеуху и выругался матом.

В итоге именно бабушке пришлось сто с лишним ли нести внука на спине по горным тропам, пока они не добрались до врача в уезде Хунтун, который лечил любые травмы традиционными методами. Бабушка отдала пятнадцать юаней, чтобы Янь Шоуи вправили кость и наложили специальную повязку. Поврежденная нога нещадно болела. На обратном пути у них уже закончились прихваченные с собой лепешки, и бабушка с Янь Шоуи на спине пошла в какую-то придорожную деревню просить подаяние:

– Братцы, посмотрите на ножку мальчика, поделитесь пампушечкой, дайте дитю покушать.

В тот год его бабушке было уже шестьдесят два года.

Вместе с Янь Шоуи на его родину в Шаньси отправился и Фэй Мо. В этом семестре он не читал никаких лекций, а лишь курировал будущих докторантов. А это, считай, что просто кого-то пасешь, хочешь следи, а хочешь – нет. Супруга Фэй Мо, Ли Янь, которая работала в туристической компании, отправилась с группой в Сингапур, Малайзию и Таиланд. Фэй Мо остался дома один, поэтому Янь Шоуи пригласил его съездить в Шаньси вместе с ним. Сначала Фэй Мо стал отмахиваться:

– И что я буду делать в этой дыре?

– Помнишь, когда мы делали ток-шоу про телефонные звонки, ты сказал, что хотел бы увидеть Люй Гуйхуа? Чем тебе не возможность?

Но Фэй Мо упорствовал:

– Говорить-то говорил, но если Люй Гуйхуа уже в ту пору было тридцать с лишним, то сколько ей сейчас? Пятьдесят с лишним? Наверняка расплылась как бочка. Это она тогда была «та еще штучка», но не теперь.

Янь Шоуи не стал настаивать. Но вчера вечером, когда Янь Шоуи вел свою машину по Четвертому кольцу ему позвонил Фэй Мо:

– Давай, едь и мне за билетом, завтра я тоже отправляюсь в Шаньси.

– Когда зовут, отказываешься, а сейчас вот сам напрашиваешься. Теперь не жди сердечного приема шаньсийского народа.

– А мне никто особо и не нужен. Вот ты мне про бабушку свою много рассказывал, ее бы я навестил.

Янь Шоуи очень этому обрадовался, оценив дружеские чувства Фэй Мо. К тому же теперь ему не приходилось скучать в дороге.