Мод. Откровенная история одной семьи

Родители Джеймса уже ждали нас, и мы всей толпой выдвинулись на игровое поле. Джеймс держал на руках Лулу, мистер Коннор нес корзинку с едой, матушка Коннор — коврики, чтобы сидеть, а я — разные вещи и игрушки для ребенка. Все пятеро, включая Лулу, всю дорогу молчали; взрослые думали о том, что принесет этот день Джеймсу, а Лулу, должно быть, просто чувствовала наше серьезное настроение.

Мы с малышкой и родителями Джеймса заняли места на скамейках, установленных вокруг поля. Поскольку мы были семьей игрока, нам не пришлось нести собственные стулья. Я села во втором ряду, усадив на колени Лулу, Конноры — передо мной. Я оглядывала толпу, высматривая незнакомцев и пытаясь вычислить людей из Сент-Луиса. Весть о приезде агента разлетелась по обеим командам, и зрителей в тот день собралось больше, чем когда-либо прежде.

Лулу всегда была спокойным ребенком, к тому же часто бывала на матчах. Громкие крики зрителей, когда кто-то попадал в цель, совершенно ее не беспокоили, и она сразу заснула.

Сердце мое преисполнилось гордости, когда наша команда вышла на поле. Джеймс был из них самым высоким, и его светлые волосы выделялись из толпы. Какой он красивый, подумала я.

Джеймс поймал мяч на левом поле, и первый иннинг закончился. На своей защитной позиции левого крайнего Джеймс поймал мяч, сделавший последний аут в первом иннинге. Выйдя отбивать, он получил хит и занял вторую базу, после чего хоум-ран его товарища позволил ему завершить путь к дому. Наши ликующие крики достигли предела громкости. Лулу заворочалась у меня на руках, но вскоре опять заснула.

Я знала, что Джеймс нервничает, — это было видно по тому, как он то и дело зачерпывал горсть земли и растирал ее в ладонях, но никто, кроме меня, этого не замечал. Играл он так, как будто его уже взяли в высшую лигу. Я им очень гордилась! К третьему иннингу его команда уже опередила соперника на два очка.

В четвертом иннинге снова пришел черед Джеймса подавать. Он помахал мне, широко улыбнулся и вышел на поле. Занял позицию, сосредоточился на питчере. Первый мяч был широким и засчитывался как мяч номер один.

Второй тоже был широким, но Джеймс слегка сместился и ударил по нему, отправив его на правое поле, совсем близко к границе первой базы. Мяч ушел за линию фаул, и его объявили первым страйком. Третий питч снова был широким, и его засчитали как второй мяч. Кетчер встал, подошел к питчеру и обнял его за плечи. Они посовещались о чем-то несколько секунд, опустив головы, и кетчер вернулся на свое место и опустился на корточки на краю поля.

Питчер выждал некоторое время перед ударом, затем пристально посмотрел на Джеймса и, наконец, замахнулся, наклонившись до предела назад, и ударил по мячу изо всех сил.

Мяч пролетел так быстро, что я увидела лишь расплывчатое пятно. Джеймс взмахнул битой в его сторону. Мяч с громким треском ударился в его левый висок, сбив с ног и подбросив в воздух. Тело его безжизненно упало на землю так, что от земли в воздух поднялись клубы пыли. Все затаили дыхание и ждали, что Джеймс вот-вот поднимется, но он все лежал и лежал, неподвижно. На стадионе стало так тихо, что слышно было даже шелест листьев.

В считаные секунды его мать сорвалась с места и подбежала к нему, отец — следом. Я пыталась заставить свое тело двигаться, бежать к нему, но оно как будто окаменело. Я повернулась к женщине рядом со мной, и последнее, что помню, — это синее небо над головой.

Глава 8

Очнулась я от звука далекого плача. Лишь когда ужасное воспоминание об увиденном вернулось ко мне, я открыла глаза. Оглядевшись, я увидела, что лежу в своей постели, дома, а рядом на стуле сидит сестра Кларк.

— Джеймс? — вымолвила я.

— Мне очень жаль, Мод, он теперь в руках Божьих, — отвечала та, прикусив губу.

Я села и поискала глазами Лулу.

— А где Лулу, с ней все в порядке?

Сестра Кларк похлопала меня по руке.

— Миссис Хопкинс сидела рядом и подхватила ее, когда ты потеряла сознание. Хелен забрала ее домой. Мы подумали, что ты некоторое время не сможешь за ней ухаживать.

Я откинула голову на подушки и прислушалась к горестным рыданиям, доносившимся из большого дома.

— Матушка Коннор?

— Она очень плоха, Мод. Джеймс ведь был ее единственным сыном. Врач хотел дать ей чего-нибудь, но она отказалась. Я в жизни не видела, чтобы кто-то так горевал. Если она не обратится к Господу, то, чего доброго, сойдет с ума.

Я выскочила из постели, без всякого стеснения сорвала ночную сорочку и натянула первую попавшуюся блузку и юбку. Влезла в туфли, бросила через плечо: «Спасибо!» — и выбежала из дому. Сестра Кларк бросилась за мной, ожидая, что я побегу в дом, но вместо этого я перемахнула через двор и пустилась по улице. Больше всего на свете мне нужно было обнять свою дочку.

Я взбежала по ступенькам и без стука ворвалась в дом Хелен. Она была на кухне с обеими девочками. Услышав меня, она повернулась, как будто хотела что-то сказать, но я лишь схватила Лулу и побежала назад.

— Я буду у Конноров! — крикнула я, сбавляя немного шаг, чтобы не напугать Лулу.