Мода и фашизм

Торжественный переезд Управления моды в новое здание состоялся 19 ноября 1938 года. На данном мероприятии поздравительную речь произнес д-р Эрнст Рейхардт, представлявший Рекламный совет немецкой экономики – весьма влиятельную берлинскую организацию, которая была готова активно содействовать развитию управления как центра всей имперской моды. Затем слово было предоставлено обер-бургомистру Кребсу. Появление на трибуне этих двух мужчин доказывает, что они собирались использовать моды для собственных политических целей. Настоящая «заправила» всего этого проекта – Маргарита Климт – была вынуждена довольствоваться лишь ролью «радушной хозяйки». Впрочем, в своей речи Кребс все-таки выразил ей горячую благодарность за всю проделанную работу. Но это не помешало ему в четком следовании национал-социалистическому «фюрер-принципу» приписать все основные заслуги себе. В своем выступлении Кребс даже выразил собственное понимание «немецкой моды»: «Немецкая мода не должна и не может быть каким-то вторичным явлением, которое лишь противопоставляет себя всему остальному миру. Мы сами должны задавать тон, выражая в ней нашу национальную суть». Далее речь пошла о «выражении в моде культурной воли нашего времени». По окончании помпезных речей начался осмотр нового здания, который закончился показом мод. По сути, торжества затянулись на целых три дня. За это время в управлении моды Франкфурта побывало около 300 гостей, среди которых было множество высокопоставленных партийных и государственных чиновников. Для них было проведено в общей сложности десять показов мод. Но на данные показы могли попасть отнюдь не все желающие. Списки составлялись едва ли не самим Кребсом, который строго следил, чтобы среди гостей не было евреев и иностранцев. Подобно истинному хозяину города, он даже вмешался в содержание музыкального сопровождения. Ему не понравилось, что в музыке, звучавшей на торжественном открытии, прозвучали некие джазовые нотки. В итоге он написал Климт: «Впредь прошу заботиться о том, чтобы во время показов мод звучала только хорошая немецкая танцевальная музыка нового времени. Джазовые импровизации являются излишними и дают повод для различных обвинений». Очевидно, что при выборе музыкальных аранжировок Маргарита Климт ориентировалась не столько на партийные установки, сколько на свой собственный вкус.

Рабочие комнаты, в которых трудились ученицы (1938 год)

Ученицы делают проекты из кальки (1940 год)

Обучение в классах моды, которые со временем получили название Школы мастеров пошивочных проектов, имело своей основной целью развитие художественных способностей и раскрытие творческого потенциала девушек. При этом сама мода, подобно живописи, графике и рисунку, понималась исключительно как свободное искусство. Это имело своим следствием то, что обязательная программа и расписание уроков в процессе учебы присутствовали лишь частично, а полученный диплом не был государственного образца. По этой самой причине в 1933 году мюнхенский советник по вопросам образования Ганс Байер обрушился с критикой на франкфуртское Управление моды. Этот чиновник еще в 1930 году смог строго регламентировать учебу в Мюнхенской школе мастеров моды, что позволяло ее выпускницам получать дипломы государственного образца. «Во Франкфурте, по моему мнению, нет никакой школы мастеров в истинном понимании данного слова; желающие барышни занимаются свободным времяпровождением в пошивочной мастерской. Им явно не хватает основ рисования, необходимых для моды». Подобная критика не была удивительной, так как в профессиональной деятельности Мюнхенская школа была главным конкурентом франкфуртских модельеров. Обвинения Байера были утрированными и явно предвзятыми. Во Франкфурте девушки на протяжении четырех семестров должны были сдавать так называемые ремесленные зачеты. А после заключительных двух семестров обучения они должны были пройти некое подобие выпускных экзаменов, по итогам которых выдавался аттестат о специальном образовании. Впрочем, сам аттестат не был равен по своему весу диплому, полученному после прохождения экзаменов на звание мастера.