Мода в саване

Она повесила трубку и вновь попыталась дозвониться до Кэмпиона. Ответа не было, и она позвонила в его клуб и оставила для него сообщение.

«Даймлер» уже ждал у двери, и Вэл как раз пыталась поправить шляпку над левым глазом тем безусловно интеллигентным образом, который бы избрала, призови ее даже весть о конце света, а не сигнал тревоги Рекса, когда телефон зазвонил вновь. На этот раз это была тетя Марта. В ее неприятном голосе отчетливо звучал акцент, который всегда становился особенно заметен в телефонных разговорах.

— Вэл, дитя мое, к нам пришел инспектор. Он сейчас рядом. Ты помнишь ту манекенщицу, Каролину, которую мы выгнали? Она докатилась до того, что ее убили! Полиция думает, что это как-то связано с наркотиками, и по этому поводу опрашивает всех наших бывших работников. Ты не знаешь, что там была за история с морфином? Что-то такое было, вертится в голове. Не припоминаешь?

Ни одного полицейского в мире не обманул бы предостерегающий тон тети Марты, и Вэл мгновенно бросило в жар, а потом в холод.

— Инспектор говорит, что это простая формальность. — Тетя Марта, очевидно, повторяла слова полицейского.

— Я скоро приеду, дорогая. Увидимся через пятнадцать минут, — бодро ответила Вэл и повесила трубку.

Пока она мчалась по улицам, Гайоги Ламинов, стоя в своей нарядной гостиной, говорил по телефону с Ферди Полом.

— Ферди, друг мой, послушай меня. — Голос русского звучал с накалом, присущим этой драматической нации. — Ты читал газеты? У меня дома полиция. Да-да, у меня. Дорогой мой Ферди, это не смешно. Я не смеюсь. У этой девушки нашли дома наркотики и выяснили, что квартиру для нее снимал Рэмиллис. Я им, естественно, ничего не сказал, это не мое дело. Эта несчастная проработала тут всего полтора месяца. Но ради всеобщей безопасности, Ферди, заставь Джорджию замолчать. Эта ее история с таблеткой до добра не доведет. Все и так плохо.

— Да что ты говоришь, — ответил Ферди Пол и повесил трубку.

Как ему было велено, Синклер позвонил в «Аландел» и триумфально передал трубку матери. Секретарша Делла, которая все утро безуспешно пыталась дозвониться до Папендейков, не раздумывая, перевела звонок в его кабинет.

— Алан, — сердечно произнесла Джорджия. — Я бы не стала тревожить тебя, дорогой, но тебе не кажется, что пора позвонить Вэл?

— Привет, Джорджия. Позвонить Вэл? Зачем?

— Ну что ты, — с упреком продолжила она. — Ты не читаешь газет? Вэл ужасно расстроена и напугана. Убили одну из ее манекенщиц — ту, что украла мое платье, ты помнишь. У Папендейков полон дом полиции. Ей, должно быть, ужасно тяжело. Ты же знаешь, какой темпераментный народ эти художники. Твой звонок ее очень поддержит.

Он рассмеялся. Она сразу представила себе его смущенное разрумянившееся лицо.

— Джорджия, ты просто душка, — сказал он.

Она удивилась и обрадовалась.

— Как странно от тебя это слышать, — ответила она, смеясь. — А ты знаешь, что мне это в конечном счете говорили все, кто когда-нибудь меня любил? В общем, позвони ей, милый. Ей будет ужасно приятно. Пока, Алан. И передай бедняжке привет.

Он повесил трубку — чересчур резко, подумала она, но списала это на стремление поскорее утешить Вэл. Джорджия вздохнула. Так приятно было быть щедрой, что она порой гадала, нет ли тут какого-нибудь подвоха.

Вэл не ждала, что Делл по-дружески предложит ей свою поддержку — она только мечтала об этом. Поэтому она не удивилась тому, что он так и не позвонил ей.

Незадолго до полудня худенькая девушка с бегающими глазами вышла из дома Папендейков, где вместе с почти двумя сотнями товарок работала в швейном цехе, и направилась к телефонной будке. Через пару минут тучный самодовольный юноша в неряшливой одежде, сидевший в редакции, которая располагалась в мансарде, с интересом слушал ее.

— Это наркотики. Мадам почти час говорила с полицейским, и они взяли у нее показания, — визгливо сообщила девушка, голос которой от возбуждения походил на писк. — Сейчас мадам закрылась в студии, и ее нельзя беспокоить. Говорят, она плачет, и мы все гадаем, арестуют ли ее. Если это пригодится, я получу как обычно?

— Разве я тебя когда-нибудь подводил, детка? — ответил ей голос с фальшивым американским акцентом. — Не сбавляй темпа. Держи ухо востро. До связи.

Примерно в то же время в стеклянном кабинете на другой стороне все той же мансарды куда более элегантный персонаж слушал куда более приятный голос.

— В общем, это пока все, что мне известно, — решительно сообщил голос в трубке. — Мне повезло именно в тот вечер оказаться в «Тюльпане». Рэй Рэмиллис привел с собой девушку, одетую в точности, как Джорджия Уэллс. Сцена была жуткая, потом бедняга Рэй умер, а теперь и эта девушка. Опасно? Ну конечно, это опасно, но все-таки ужасно интересно.