Модернизация любви

– Когда матку удалось зафиксировать, пару раз я поймала какую-то инфекцию, потому что постоянно лезла туда руками. А до этого было еще хуже, когда я пыталась ходить без трусиков. Если на мне была короткая юбка, головка матки просто терлась о поверхность стула или кресла, когда я садилась. В общем доктор Веймин сделал маленький чехольчик из того же прозрачного материала, что и чашки на молокоотсосе. А закреплялся он тем же ремешком, за который фиксируется матка на растяжки к ногам. И на остальную часть влагалища он придумал корсет, который не только защищал, но, и добавлял жесткость. Но, вскоре оказалось, что это создает серьезные препятствия для получения оргазма. В смысле требовалось много времени, чтобы все это снять, доставить себе удовольствие и затем опять надеть. Вот я и попросила придумать что-то. Так и появился маточный вибратор. Он устанавливается внутрь матки так же, как и маточные спирали. С помощью специального устройства. После ввода в матку он разворачивается и заполняет почти все внутреннее пространство. У него есть специальные усики, которые частично проникают в маточные трубы. На мне опробовали разные варианты и оказалось, что самый удивительный, это тот, у которого вибрируют именно усики. Они передают вибрацию и самой матке и даже яичникам. Первый раз, когда я опробовала это, мне показалось, что я получила какой-то вечный оргазм, я просто не могла остановиться, пока не выключили вибратор. Теперь этот вибратор я ношу постоянно внутри матки, пульт закреплен на ноге, он миниатюрный и его совершенно не заметно под одеждой. Теперь я могу это делать в любом месте, к примеру, даже в общей столовой, сидя за столом. Мне достаточно нажать кнопку на пару секунд, чтобы получить сильнейший оргазм. Я научилась скрывать это от посторонних, хотя, внимательный человек, безусловно, это заметит.

– Хотите нажать кнопочку, господин Станиславский, – с хитрой улыбкой обратился к нему доктор.

Станиславский посмотрел на Айминь, та просто кивнула.

– Только сначала возьмите в руку ее маточку, вы почувствуете, как она оживет, – загадочно улыбнулся доктор.

Станиславский обхватил левой рукой головку матки Айминь и нажал пальцем маленькую кнопку на ноге. В это же мгновение он почувствовал, как матка Айминь начала вибрировать в его руке, ее ноги стали раздвигаться еще шире, натягивая матку, а бедра стали двигаться вперед-назад. Он понял, что она пытается создать движения, подобно мужчине, когда он двигает членом. Он мгновенно обхватил левой рукой ее попу сзади, привлекая ближе к себе, правой рукой он обхватил головку матки вместе с корсетом влагалища и стал ее нежно онанировать. Вспомнив о том, что он видел у нее анальную пробочку, он тут же скользнул в ее промежность левой рукой, ухватившись за пробку, он начал ее двигать, то погружая максимально вглубь, то частично ее вынимая. Ее мгновенно накрыл сильнейший оргазм. Станиславский едва успел выключить вибратор и подхватить ее в свои объятия, иначе она просто бы упала. Доктор помог усадить ее в кресло. Айминь полулежала с сильно разведенными ногами, все ее лоно было мокрым от соков, которые каким-то образом просочились сквозь плотный корсет влагалища.

– Все хорошо доктор, я сейчас приду в себя, – проговорила Айминь.

– Пойдемте, Станиславский, – взяв его за локоть, проговорил доктор, – Айминь нужно немного отдохнуть.

– Спасибо вам, господин Станиславский, – в след уходящим доктору и Станиславскому сказала Айминь.

– Простите, Айминь, это вам огромное спасибо за всю вашу помощь и внимательность к Лилинг. Я надеюсь, мы еще сможем увидеться все вместе.

– Обязательно, – улыбнулась Айминь.

Ужин в облаках.

Они сидели в просторном зале. По сути это была идеально круглая площадка, почти вся выполненная из стекла. И находилась она на самой вершине купола, который видел из далека Станиславский, подъезжая на электрокаре.

– Мы находимся на высоте 3100 метров над уровнем моря. И на отметке плюс 28 метров относительно нуля поверхности, – улыбаясь сказал доктор Веймин. – Правда сегодня несколько облачно.

– Это завораживает, – сказал Станиславский, всматриваясь вдаль горизонта. – Такое впечатление, что я нахожусь посреди неба прямо внутри облаков.

– Да, странное чувство, не так ли? Я предлагаю нам немного поужинать, а затем пройдем в мой кабинет и тогда уже поговорим.

Ужин оказался таким же удивительным, как и все остальное. Многие блюда Станиславский пробовал вообще впервые. Он не знал ни как они называются, ни как готовятся.

Они пообщались на разные темы, не загружая головы какой-либо информацией. Доктор говорил, что за приемом пищи говорить нужно о чем-то легком и ненавязчивом, что будет приносить лишь приятные ощущения. Никакой политики, бизнеса или чего-то подобного этому. Все должно быть таким же легким, как эти облака.