Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара

Проблема дефицита знакома была в той или иной мере каждому обитателю социалистического лагеря вне зависимости от того, проживал ли он в сытом бараке вроде Венгрии, веселом бараке вроде Польши или же самом большом и несчастном барке, которым стал СССР. Масштабность дефицита, правда, была различна, и отсюда вытекали популярные среди коммунистов-реформаторов представления о возможности улучшения социализма.

Считалось, что дефицит проистекает из ошибок планирования, из низкого уровня компетенции чиновников, из отсутствия хороших компьютеров. Там, где работа управленцев поставлена плохо, не хватает буквально всего, а там, где культура труда повыше, жизнь постепенно налаживается. Задача, таким образом, состоит в том — полагали коммунисты-реформаторы, — чтобы, не разрушая социализма, поднять на должный уровень качество планирования экономики.

Спорить с таким очевидным подходом оказывалось нелегко, тем более что он был критическим, а не апологетическим и в этом смысле вызывал симпатии думающих людей. Корнай, однако, решился его оспорить. Вместо того чтобы рассуждать отвлеченно, он начал изучать, как конкретно на том или ином предприятии образуется дефицит материалов, и в конечном счете пришел к выводу о том, что при социалистической системе дефицит вообще неискореним. Причем проблемы вытекают не столько из планирования (как полагали многие), сколько из так называемых мягких бюджетных ограничений. То есть из того, что социалистическое государство не дает предприятиям обанкротиться и худо-бедно покрывает бюджетными деньгами убытки даже самых неэффективных хозяйственников.

Поставим себя на место такого хозяйственника. Он знает, с одной стороны, что вынужден любой ценой выполнять план и для этого должен иметь необходимые ресурсы. С другой же стороны, он понимает, что лишние ресурсы его никак не погубят. Это капиталист может разориться, если забьет склад кучей дорогостоящих, но ненужных материалов. А за социалистического хозяйственника государство всегда заплатит, поскольку не знает, чего и сколько нужно каждому из тысяч разбросанных по стране предприятий.

В итоге процесс образования дефицита выглядит примерно следующим образом. Снабженцы предприятий стремятся приобрести как можно больше ресурсов, думая в первую очередь о запасах, а не о расходах. Они знают, что в стране царит дефицит и всего запрошенного им не дадут, а потому стараются завысить требования. Тогда, глядишь, по урезанной заявке получишь как раз столько, сколько тебе и нужно. А если больше — то запас карман не тянет.

Однако когда все стремятся приобрести товаров больше, чем им нужно, дефицит лишь усиливается и государство вынуждено еще сильнее урезать заявки предприятий. Предприятия же на это отвечают еще большим завышением, чтобы не сорвать из-за дефицита выполнение плана. В конце концов планирование превращается в театр абсурда, где утрачивается последняя связь с действительностью. Для того чтобы удовлетворить заведомо завышенный спрос предприятий, страна должна произвести товаров во много раз больше реальной потребности. А поскольку это невозможно, дефицит становится хроническим.

Решить эту проблему можно не совершенствованием планирования (ведь у государства нет объективной информации о том, каковы реальные потребности хозяйственников), а лишь бюджетной жесткостью, переводом предприятий на самоокупаемость. Но это для многих означает банкротство. За банкротством же неизбежно идет безработица. А чтобы быстро создать новые рабочие места, нужны частная инициатива и, следовательно, частная собственность.

Таким образом, разрушаются основы социализма. Общество вынуждено выбирать: либо капитализм, либо вечный дефицит как наиболее характерная черта социализма. Иного же не дано.

От социализма к капитализму

В конечном счете Венгрия наряду со всей Центральной и Восточной Европой выбрала капитализм. Переход осуществлялся на рубеже 80-90-х гг. В этот момент Корнай, так долго занимавшийся лишь теоретическими исследованиями, решил вдруг написать книгу, содержащую конкретный план реформ. Трудно было удержаться от того, чтобы не подсказать практикам, основываясь на имеющихся у него знаниях, каким же должен быть путь к свободной экономике.

Труд так и назывался: «Путь к свободной экономике». Помимо очевидного смысла в этом заглавии содержался еще и скрытый. Корнай позиционировал себя в качестве преемника великого либерального мыслителя Фридриха фон Хайека, написавшего «Дорогу к рабству», где объяснялось, почему человечество выбрало тоталитаризм и плановое хозяйство. Теперь из работы Корнай читатель должен был узнать стратегию иного пути.

У «Пути…» оказалась странная судьба. Популярность книги была невероятной. Как-то раз доктор, выстукивавший спину автора, заметил: «Сейчас кран откроешь — и оттуда Корнай льется». Понятно, что интерес общества к рецептам самого крупного экономиста Центральной и Восточной Европы был огромен.