Модус вивенди

— Хм. Не видеть тебя месяцами, потому что и у тебя, и у меня служба, или работать с тобой вдвоем… Даже не знаю, такой сложный выбор! — усмехнулся Ветров. Перехватил мою ладонь другой рукой, поднес к губам. — Даже если работа окажется ужасно скучной, у меня будет прекрасная возможность найти себе развлечение ночью. Правда, ты не будешь высыпаться, но зато я помогу тебе справиться с моральной усталостью, — тихо проговорил он, склоняясь к моему уху, и с намеком незаметно провел тыльной стороной ладони по моему бедру. — Сначала — расслабляющий массаж, потом — очень много…

— Игорь! — возмущенно шикнула на него я. — Как можно такие вещи на людях говорить?!

— Это все от невозможности сделать то, что хочется, — со смешком отозвался Игорь. — И мысль о том, что на тебе сейчас нет белья, не способствует поддержанию самоконтроля. Ну их всех к демонам, поехали домой?

Я только кивнула в ответ, боясь, что голос дрогнет, и не зная, куда деть взгляд. Потому что после этих слов мне самой очень захотелось оказаться подальше от людей и узнать желания мужчины на практике. Щеки пылали, и мне казалось, что все это видят, и всем это заметно, и эти самые «все» прекрасно знают причину появления лихорадочного румянца и глумливо хихикают или думают какие-нибудь гадости. И хотя умом я понимала, что это все мнительность, но успокоиться не получалось.

Ветров тем временем потянул меня за собой, поднимая на ноги, и совершенно спокойно обратился к наследнику, принося извинения за необходимость уйти, ссылаясь на мое дурное самочувствие и тот факт, что я еще не до конца оправилась от болезни. Кажется, присутствующие легко поверили в эти слова, искренне сочувствуя и желая мне здоровья.

От этого стало еще более стыдно.

А потом мы скорым шагом направились к выходу — гораздо более поспешно, чем двигались сюда. Пальто даже не стали застегивать; вернее, Игорь не стал и не дал времени мне. По счастью, аэролет уже ждал у нужного выхода и замерзнуть мы не успели.

Как показала практика, верхнюю одежду вообще можно было не надевать — все равно ее с меня стащили в тот же момент, когда транспорт оторвался от земли.

Дорога домой пролетела незаметно. Мы опять увлеченно целовались, потерявшись для внешнего мира. Одержимый вновь плюнул на мои просьбы об аккуратности, его губы жадно ласкали мою шею, плечи и грудь, наверняка оставляя следы, но я, кажется, уже вполне готова была смириться и с этим. Лишь бы продолжал вот так целовать, лишь бы чувствовать кожей прикосновения его ладоней, лишь бы так же захватывало дух от возбуждения…

Выбравшиеся из аэролета, мы представляли собой впечатляющее зрелище. Если бы у этой сцены были свидетели, даже вообразить боязно, что бы они о нас подумали! Игорь, не тратя время на застегивание собственной рубашки, торопливо и кое-как завернул меня в оба пальто и понес на руках к дому, продолжая целовать на ходу. Ориентировался в пространстве он, наверное, по какому-то недоступному простым смертным наитию: не глядя под ноги, умудрился легко преодолеть ступени крыльца, дверь, лестницу на второй этаж и только в спальне поставил меня на ноги.

Как все-таки странно на меня влияет этот человек. За какой-то месяц моя жизнь изменилась до неузнаваемости, да и я сама тоже. И дело было не только в невесть откуда взявшейся чувственности и жадности до ласк, хотя одно это уже шокировало. Я стала уверенней в себе, легче, радостней, но при этом ощущала где-то внутри странное умиротворение, будто именно этого мужчины мне до сих пор не хватало, а теперь, когда он появился, все в жизни встало на свои места.

Оказалось удивительно легко распрощаться с некоторыми привычками, которые раньше казались основополагающими чертами характера. Было приятно засыпать и просыпаться в объятьях Игоря, хотя во всех прежних отношениях постоянная близость мужчин раздражала. Его приказной тон оказалось неожиданно легко терпеть: не всегда, но порой я с удивлением ловила себя на том, что слушаюсь его примерно так, как родителей в детстве. Например, когда речь шла о режиме дня и необходимости регулярного питания или в других подобных случаях проявления его суровой и непререкаемой заботы.

А может быть, все именно так и должно быть? И именно так — правильно? Все, что было прежде, — просто ошибочные ответы в одной и той же задаче, но не математической, а жизненной. А теперь мне наконец-то удалось найти верное решение…

Эти мысли медленно вращались по кругу, сползаясь в кучу, меняя формулировки и поворачиваясь разными боками. Я лежала, удобно устроив голову на плече мужчины, лениво поглаживала его грудь, накручивая на кончики пальцев короткие спиральки жестких черных волос, и после недавней вспышки страсти была только и способна, что думать, и то кое-как. Спать не хотелось, шевелиться тоже не хотелось; хотелось о чем-нибудь поговорить, но, если честно, было лень даже открывать рот.

Но вскоре молчание наскучило, и я сделала над собой усилие, задав один из возникших за сегодняшний очень долгий день вопросов.

— Игорь, а как сложилась такая странная дружеская компания?