Моё!

Она отвечала на вопросы сквозь туман транквилизатора, и голос лейтенанта полиции по фамилии Гаррик плыл к ней по гулкому туннелю. В комнате были еще два человека; Ньюсом – человек с угловатым лицом, глава службы безопасности больницы, и молодой полисмен, ведущий протокол. Мириам допрашивали в соседней комнате, а Франклин и Дуг, возвратившийся после выпивки в баре неподалеку от своего офиса, сидели в кабинете администрации.

Лауре очень трудно было сосредоточиться на вопросах Гаррика. Транквилизаторы сыграли с ней странную штуку: тело и язык охватила слабость, а мысли неслись по подъемам и впадинам стремительных американских горок.

«Южный акцент? В чем другой?»

– Не дальний Юг, – сказала она. – Не Джорджия. «Вы могли бы описать эту женщину для полицейского художника?»

– Кажется, да. Да. Могу.

Еще один полицейский вызвал Ньюсома из палаты. Он вернулся через несколько минут в сопровождении человека мальчишеского вида в темно-сером костюме, белой рубашке и черном галстуке в белую крапинку. Они шепотом посовещались, Гаррик встал со стула рядом с кроватью и вновь прибывший занял его место.

– Миссис Клейборн, меня зовут Роберт Киркланд. Федеральное бюро расследований.

От этих слов ее вновь охватила паника, но выражение лица осталось спокойным и сонным из-за транквилизаторов. Только блеск в глазах выдавал ее первобытный ужас. В голове дьявольскими созвездиями закрутились сценарии с требованиями выкупа и убитыми жертвами похищений.

– Пожалуйста, скажите мне… – Язык ее вдруг налился свинцом. – Скажите.., зачем она взяла моего ребенка?

Киркланд помедлил, его ручка нависла над желтым линованным блокнотом. Лаура подумала, что у него глаза похожи на одностороннее стекло, через которое не разглядеть, что внутри.

– Эта женщина не работает сестрой в этой больнице, – сказал он ей. – В списках персонала нет никакой Дженет Лейстер, и с такой фамилией здесь работал только один рентген-техник в восемьдесят четвертом году. – Он сверился с заранее сделанными записями. – Чернокожий мужчина, возраст тридцать три года, в настоящий момент живет по адресу: 2137, Оукхейвен-драйв в Коньерсе.

Его непроницаемый взгляд вернулся к ней.

– Мы проверяем архивы всех больниц. Она могла когда-то работать сестрой, могла просто купить форму или взять ее напрокат. Мы проверяем все пункты проката маскарадных костюмов. Если она взяла форму сестры напрокат, и клерк списал ее адрес с водительских прав – и этот адрес верен, – то нам повезло.

– И тогда вы быстро ее найдете? Вы сможете найти ее и моего ребенка?

– Мы действуем с той скоростью, с которой получаем информацию. – Он опять сверился со своими записями. – В нашу пользу работают ее рост и размеры, выходящие за пределы обычных. Но следует иметь в виду, что форма могла быть ее собственной, и тогда ее не будет ни в одном списке клиентов проката. Она могла купить ее год назад или взять напрокат за пределами города.

– Но ведь вы ее найдете? Вы не дадите ей уйти?

– Нет, мэм, – ответил Киркланд. – Мы не дадим ей уйти.

Он не сказал ей, что эту женщину впустила в больницу работница прачечной, и преступница, очевидно, вынесла ребенка в бельевой корзине. Он не сказал ей, что нет описания автомобиля, что прачка не помнит лица женщины, но две вещи были примечательны: рост шесть футов и приколотый к карману значок-»улыбка». Киркланд допускал, что женщина приколола этот значок для отвлечения внимания от своего лица. Она действовала быстро и знала, что делает; это было не случайной работой на авось. У него было записано, что на ней была белая форма с темно-синей отделкой – те цвета, что у подлинных сестер. Та форма, которую они пытаются выследить. Женщина действовала, «как будто была на работе», – так это сформулировала Мириам Бел. Прачка сказала так: «Она выглядела как сестра и вела себя как сестра». Наверняка похитительница заранее произвела разведку в больнице, потому что знала, как войти внутрь и уйти незамеченной. Но был еще один интересный момент: женщина точно также заходила в палаты 23 и 24. Пришла она специально за ребенком Клейборнов или искала наугад, какого ребенка украсть? Важно ли ей было украсть именно мальчика? Если да, то почему?

Киркланд провел с Лаурой около двадцати минут, перепахивая уже обработанную почву. Он знал, что она не сможет сообщить ничего нового. Она время от времени впадала в шок и становилась менее адекватной. Дважды она разразилась слезами, и Киркланд попросил Ньюсома привести ее мужа.

– Нет! – Сила и ярость ее голоса удивили Киркланда. – Он мне здесь не нужен.

Когда Киркланд ехал в офис, в машине запищал телефон.

– Говорите, – отозвался он.

Звонил один из агентов, работающих по делу. Клерк из «Маскарадных костюмов» выдал в пятницу днем форму медсестры сверхбольшого размера – чисто белую без синей отделки – «крупной женщине». Адрес, списанный с водительских прав штата Джорджия, был дом 4408 по Соумилл-роуд в Мэйблтоне, квартира 6. Имя – Джинджер Коулз.

– Возьмите ордер на обыск и вызовите подкрепление, – дал команду Киркланд. – Встретимся на месте.