Мое чужое сердце

На другом конце связи послышались ругательства и недоуменный женский голос. Упс!.. Недолго Коновалов горевал. Облокотившись об раковину, заулыбалась, проследив за своим отражением в зеркале. Прям гора с плеч.

— Ты издеваешься? Позвонила и молчишь. Мне, между прочим, сегодня на девять.

— Ой, прости, — в волнении сжала пижамные шорты. — Помнишь, ты говорил, что у тебя в ГАИ есть дружбан?

— Ну?..

— Помоги, а? Нужно узнать адрес одного человека.

— Яна, да подожди ты!.. Стася, сбросишь смс. Посмотрим, есть ли он в базе, — и поспешно отключился.

Вот это дааа. Неужели сегодня я смогу узнать хоть что-то о своем доноре. По телу пробежала волнующая дрожь. Пока чистила зубы, смогла принять непринужденный вид и спокойно спуститься на кухню.

Влад стоял ко мне спиной, расставив ноги на ширине плеч, с оголенным торсом, спрятав руки в карманах чёрных спортивных штанов.

— Ты же говорила, что всё в порядке? — качнулся с носка на пятку, выдав тем самым свое недовольство.

Я подошла вплотную и, обвив руками его талию, прижалась к теплой спине, коснувшись ухом участка между лопатками.

— Всё просто отлично.

— Тогда зачем звонил?

Не смотря на показное спокойствие, я чётко слышала, как его сердце ускорило ритм. Злился. Думал, что я что-то скрываю. Внутренний рентген Шамрова работал безошибочно. Как же не хотелось лгать. Мысленно порадовалась, что в этот момент он не видел мое лицо.

— Я забыла забрать направления на анализы. Вот он и напомнил, чтобы в следующий раз они были на руках, — прикрыла веки, сцепив пальцы на прессе. Прислушалась к биению сердца, поражаясь, с какой точностью могу проследить каждый удар.

— В такую рань? — не поверил. Продолжил размеренно покачиваться. От его тепла я согрелась, успокоилась, окончательно растеряв остатки недавней дрожи.

— Да. Он ранняя птица.

Влад развернулся в моих руках, отчего слегка подалась назад, и присел на подоконник. Я почувствовала заинтересованный взгляд и плюхнулась лицом ему в грудь, чем вызвала смешок.

— Что-то ты темнишь, Маленькая.

— Не-а, — замотала головой. — Говорю, всё хорошо. Зачем придираешься?

— Ну да ладно. Сделаю вид, что поверил.

— Сделай-сделай…

От подобного заявления он собрал мои волосы в кулак и потянул вниз. Несильно, однако достаточно, чтобы вызвать дискомфорт. Я не стала сопротивляться. Чувствовала его пристальный взгляд на губах, щеках, шее. Там, где он меня «касался», появлялось приятное покалывание. Во рту пересохло. Да что же это такое?

— Не дерзи! Твое здоровье слишком важно. Не смей от меня ничего скрывать.

— Так точно! — не удержавшись, смачно чмокнула его в губы, а затем лизнула. — Ну, Шамров, улыбнись. Всё же хорошо. Или нет?

— Не знаю… — он так посмотрел на меня. Изучающее. Решительно. Устало. С любовью и сожалением. От такого взгляда мурашки побежали по коже. — Что-то предчувствие плохое. Сегодня после работы сразу домой. Прямиком. Никуда не отлучаться. Даже в обеденный перерыв. Ты меня поняла?!.. Не слышу?!!

Ну вот… а ведь утро так хорошо начиналось.

— Да поняла я, поняла…

— Давай, Стася, рассказывай, зачем тебе понадобился некий, — развернул сложенный вчетверо лист бумаги, — Кирилл Бережной.

Я сделала резкий рывок в сторону желанного адреса, но Коновалов быстро спрятал его во внутренний карман зимней куртки.

— Дим, ну зачем тебе это? — ещё не хватало начать откровенничать перед ним. И так уже напрягала вся эта ситуация. — Достал — отдай. Зачем сейчас этот детский сад?

Но Димка — упертый баран. Скрестил на груди руки и приготовился ждать. Как же мне хотелось вцепиться в его куртку и вытрясти всё содержимое.

— А затем, Евстратьева, что за тобой уже третий день прилипалой носится здоровенный шкаф, а ты, строя невинные глазки, просишь адрес отставного офицера.

Кхм… Ничё себе. Да и какая разница, кто он. Судя по физиономии Коновалова, не видать мне желаемого, как собственных ушей, если не скажу хоть что-то.

— Он отец девушки-донора… Всё! Доволен? — начало колотить, сама не знаю, от чего. Будто коснулись действительно личного. Того, о чем не стоит говорить в голос. — Больше ничего не спрашивай. Не скажу. Лучше помоги улизнуть из больницы.

У Димки отвисла челюсть.

— Как слинять? Вот от этих? — кивнул из окна на моих нянек, стоявших возле входа в больницу.

— Ага, — закивала головой. — А что, слабо?

— Ты меня на слабо не бери, — тут же клюнул хирург — Ты ведь знаешь, это не проблема. Просто никак не пойму, к чему эти тайны Мадридского двора. Взяла и поехала. Делов-то.

— Я поняла, Дим, всё в порядке. Разберусь как-нибудь сама. — Развернулась к нему спиной, собираясь уходить. На Димку были такие надежды. Жаль…

— Стой, — схватил меня за руку, не дав толком сделать шаг. — Вечно ты рубишь с плеча. Я ведь не сказал «нет». Подожди, тут надо покумекать. И адресок возьми. А то ломанулась позабыв о самом главном.

Я треснула себя по лбу. Точно! Трясущей рукой взяла адрес и всмотрелась в буквы. Район знакомый. Недалеко от больницы. За обеденный перерыв могу управиться. Никто и не заметит моего отсутствия.

Наблюдая за мной, Коновалов потянулся к телефону, набрал номер и застыл, ожидая соединения: