Мое чужое сердце

– Я вижу большой градусник, – сказала Изабель. – Только не думаю, что вам это очень поможет.

Я невидяще уставился на нее. Подумал, что она хотела сказать, что намеревалась приобрести большой градусник. Если я был прав, то это могло бы претендовать на титул самого нелогичного заключения столетия.

– Прошу прощения?

– Там, где она. Там, похоже, есть большой термометр. Только, по правде говоря, никак не пойму, что в нем такого или как это приблизит вас к тому, что вам нужно.

– А-а. Спасибо и на том. Я действительно у вас в неоплатном долгу, – сказал я безо всякой уверенности, целиком это правдиво или нет. Вся эта катавасия ничуть не приблизила меня к тому, куда я так рвался отправиться.

– Рада помочь. Самое лучшее, что вы можете сделать, это поблагодарить меня, не хочу казаться грубой, но мне нужен хороший отдых до того, как появится следующая пара.

– Разумеется, – сказал я. – Еще раз большое спасибо.

– Я позвоню, если будут новые сведения.

– Благодарю вас.

Изабель и ее древние собаки проводили меня до двери.

Опять пошел дождь. Довольно сильный на этот раз.

Только я пустился было бегом под проливным дождем по дорожке, как услышал, что Изабель окликнула меня по имени:

– Мистер Бейли.

Я остановился и обернулся. Проклиная себя за глупость, так и встал, без шляпы или пальто, промокая насквозь. Она стояла в открытом дверном проеме, одной рукой придерживая дверь. Собаки держались рядом, разглядывая меня с умеренным воодушевлением. По-прежнему дружески виляя хвостами.

– Да? – бросил я, надеясь отделаться поскорее.

– Не хочу лезть в душу, но что за связь с той другой женщиной? Не той, о какой мы толковали. Какой-то другой. Недавней. Что это?

Я, застыв, смотрел на нее, давно уже потеряв надежду остаться сухим.

– Я не знаю, что это, – выговорил я наконец.

– Интересно.

– Я не понимаю даже того, интересно ли это.

– Говоря по правде, мы никогда не понимаем, что интересно, разве не так? Похоже, это часть человеческой патологии, до чего мы всегда ошибаемся в этом. Даже я иногда.

– В самом деле? Даже вы? Это, знаете, поразительно.

– Да, согласна, со стороны это должно казаться поразительным. Легче понять для кого-то еще, чем понять для себя самой. Лучше объяснить я не в силах.

Я постоял, промокая насквозь, еще недолго. Гадая, закончили ли мы. Спрашивая себя, не слишком ли я вежлив в ущерб себе.

– Хорошо, – сказал я. – Спасибо.

Потом рысью рванул к машине и запрыгнул в нее.

Сидел в ней, промокший до костей, слегка дрожа и на сто процентов не уверенный, что стану делать дальше.

Самый высокий термометр в мире

– Боже ты мой! – воскликнула Майра. – Ты ж весь промок. Входи, Ричард. Заходи и обсохни.

Оставив меня ненадолго в прихожей, где с меня на коврик стекала вода, она скрылась в хозяйской спальне и вышла оттуда с огромным махровым полотенцем и синим мужским халатом, принадлежавшим, как я мог догадываться, ее покойному мужу. Если только Майра не встречалась с кем-то в последнее время.

В любом случае халат брать мне было неудобно. Но я взял.

Закрылся в ванной, куда прошел по коридору, стащил с себя мокрую одежду, вытерся полотенцем и надел халат, заботливо переложив ключи от машины, бумажник и утешительный камень Виды в его просторные махровые карманы.

Меж тем Майра включила кофейник, а когда я вышел из ванной, забрала у меня мокрую одежду и бросила ее в сушку.

Все это время она ни о чем не спрашивала.

Но, когда мы сели рядышком на диван, глядя на оловянный кофейник, чашки, молочник со сливками и сахарницу, стоявшие на оловянном подносе, она заговорила.

– Настанет время, – произнесла она, – и, надеюсь, ты мне расскажешь.

Уверен, это можно расценить как вопрос.

Когда я звонил, интересуясь, можно ли будет, если я проездом окажусь в Портленде, заглянуть к ней повидаться, то намеренно избегал ответа на очевидный вопрос, зачем мне в Портленд, если ни о чем таком я заранее не заговаривал.

– Очень неожиданная поездка, – сказал я.

Она налила кофе в две чашки, поскольку я только и делал, что не сводил с кофейника глаз.

– У тебя была долгая-долгая дорога и мобильный телефон под рукой.

– Да. Так. Послушайте, Майра. Это как раз напоминает мне о том, что я хочу рассказать. То есть, полагаю, главным образом я заехал потому, что не могу себе представить, как это не заехать повидаться с вами, оказавшись в этом городе. Однако у меня и вправду было еще кое-что на уме. И вот что. Теперь уже вполне очевидно, что причина, по которой я не говорил вам, зачем собрался сюда, в том, что она как раз из того, что вы бы не одобрили. Я как рассуждал… наверное, просить о таком и чересчур… но я рассуждал так: может быть, вам нужно просто взять и пустить меня на волю в том, что вам представляется необдуманным. Даже если это ошибка. Даже если вы и правы в этом. Но, может быть, вы бы просто могли… – у меня не было уверенности, стоило ли говорить дальше. Но я почувствовал: нужно попытаться, – …все же любить меня.

К моему удивлению, она поставила на стол чашку с кофе и обняла меня.