Моё дерево Апельсина-лима (ЛП)

Он продолжил смеясь.

— Понял. И если принесу тебе ее то, что я буду иметь?

— Я дам тебе что-нибудь.

— Поцелуй?

— Мне не очень нравятся поцелуи.

— Объятие?

Я посмотрел на него с жалостью. Моя внутренняя птичка мне сказала одну вещь. И я вспомнил и другие, которые слышал много раз…. Дядя Эдмундо был разведен с женой, и у него было пятеро детей. Он жил так одиноко и ходил так медленно, так медленно…. Кто знает, может он ходил медленно, потому что тосковал по своим детям? Они никогда не навещали его.

Я обошел стол и с силой сжал его за шею. Почувствовал, как его белые волосы мягко задели мой лоб.

— Это не за лошадку. То, что я сейчас сделаю, совсем другое. Я буду читать.

— Так, ты умеешь читать, Зезе? Что ты выдумал? Кто тебя научил?

— Никто.

— Не ври мне.

Я отошел и произнес от двери:

— Принеси мне во вторник лошадку и увидишь, читаю я или нет!..

После того как стемнело и Жандира засветила лампу, так как «Light»[1] отключила из-за неуплаты свет, я встал на цыпочки чтобы видеть «звезду». На листе бумаге была нарисована звезда, а ниже молитва для защиты дома.

— Жандира подними меня, я хочу прочитать это.

— Оставь, Зез'e. Я очень занята.

— Подними меня и увидишь, умею ли я читать.

— Смотри, Зез'e, если ты приготовил одну из своих штучек, то увидишь.

Она подняла меня и поднесла к лампе.

— Хорошо, посмотрим, читай. Хочу видеть.

И тогда я стал читать. Читал молитву, которая просила у небес благословения и защиты для дома и отпугнула плохих духов.

Жандира поставила меня на пол. Она стояла с раскрытым ртом.

— Зез'e ты выучил это на память. Ты обманываешь меня.

— Клянусь тебе, что нет, Жандира. Я умею читать все.

— Никто не может читать без обучения. Это дядя Эдмундо научил тебя? Или Диндинья?

— Никто.

Я взял обрывок газеты и прочитал. Правильно. Она вскрикнула и позвала Глорию. Та разволновалась и пошла, звать Алаиду. Через десять минут масса народа из соседей пришло посмотреть на феномен.

Это и хотел знать Тотока.

— Он учил тебя и обещал лошадку, если научишься.

— Нет, нет.

— Спроси его самого.

— Пойди и спроси. Я не знаю Тотока, как это произошло. Если я пойму как, то расскажу тебе.

— Ладно, пошли. Но смотри, если теперь тебе что-нибудь понадобится то…

Он взял меня за руку, сердитый и отвел меня обратно домой. И там он придумал, чем мне отомстить.

— Вот дела! Ты выучился слишком рано, глупый. Теперь ты должен будешь пойти в феврале в школу.

Это была идея Жандиры. Таким образом, дом оставался бы днем в покое, а я учился бы быть более воспитанным.

— Пойдем, потренируемся на Рио-Сан Пабло. Потому что не думай, во время учебы я не буду твоим слугой и переводить все время через дорогу.

Вот и лошадка. А сейчас хочу посмотреть. Открыл газету и показал мне фразу из рекламы какого-то средства.

— «Это изделие находиться во всех аптеках и заведениях фирмы».

Дядя Эдмундо пошел звать Диндинью.

— Мама, он хорошо читает, даже слово аптека!

Оба вместе, стали давать мне что-нибудь почитать, и я отлично все читал. Моя бабушка проворчала, что пришел конец света. Я заработал лошадку и снова обнял дядю Эдмундо. Тогда он взял меня за подбородок и очень взволновано сказал:

— Ты далеко пойдешь, плут. Не зря тебя назвали Хосе. Ты станешь Солнцем, и звезды будут сверкать вокруг тебя.

Я уставился на него, не понимая, и думал про себя, что он действительно «тронутый».

— Ты не понял. Это история об Иосифе из Египта. Когда подрастешь, я расскажу тебе эту историю.

Меня сводят с ума истории. Чем более они сложнее, тем мне больше нравятся. Я долго теребил свои волосы, а затем поднял взгляд на дядю Эдмундо и спросил его:

— Тебе не кажется, что на будущей неделе, я стану больше?..

ГЛАВА ВТОРАЯ Мое дерево апельсина-лима

В нашем доме каждый из старших детей смотрел за младшим. Жандира взяла под свою опеку Глорию и другу сестру, ей их поручили еще на севере. По началу, я был под протекцией Антонио. Затем, в течение продолжительного времени, меня взяла под свое внимание Лал'a. Ей, похоже, нравилось со мной, но затем я ей наскучил или она влюбилась в своего поклонника, который был щеголем точно как в той песне: в длинных брюках и в очень коротком пиджаке. Когда, по воскресеньям, мы шли делать «footing» (так говорил ее поклонник) на Вокзал, он покупал мне множество леденцов. Это для того, чтобы я ничего не говорил дома. Также я не мог обо всем этом спрашивать дядю Эдмундо, так как все бы раскрылось…

Двое других моих младших умерли маленькими, и я только слышал о них в разговорах. Рассказывали, что они были настоящими индейцами Пинаг'e. Очень смуглые, с черными и прямыми волосами. Поэтому девочку назвали Араси, а малыша Журандир.

Затем появился мой братик Луис. Поначалу за ним смотрела Глория, а затем я. Он не для кого не был обузой, так не было ребенка более красивого, хорошего и спокойного.

Я собирался выйти на улицу, но пришлось поменять намерение, когда он своим голоском спросил:

— Зез'e, ты не поведешь меня в Зоологический сад? Ведь кажется, сегодня нет угрозы дождя?