Моё грозовое небо (СИ)

Фотография выпала из рук, и Мэл взвыла, стискивая зубы, чтобы сдержать крик, рвущийся из груди. Слёзы снова потекли по щекам.

Зачем? Зачем он делал это с ней? Она была не готова, совершенно не готова видеть их вместе, принять свою старую жизнь. Не готова уехать из этой тихой гавани, которой стал для неё Ла-Либертад. Не готова бросить Хорхе, который поставил её на ноги и относился к ней как к дочери. Не готова отправиться в неизвестность.

Но и отпустить Алекса она уже тоже не могла. Если откинуть все эти «замужем» и думать о нём просто как о мужчине, с которым она познакомилась… Он же ей действительно нравился. Наверное, даже больше, чем просто нравился. Её тянуло к нему так, как ни к кому раньше. А если быть до конца честной, то её не тянуло ни к кому, кроме него. А теперь он уезжал, снова оставив её здесь одну. И она не знала, что делать, как забыть то, что между ними было.

* * *

Алекс выскочил из квартиры Жизель, пытаясь быстрее убраться как можно дальше. Ещё пара секунд, и он бы просто сорвался и, закинув её на плечо, силой увёз домой. И она возненавидела бы его. Да он и сам возненавидел бы себя за это.

Его сердце разрывалось на части. Одна кричала о том, что он должен остаться здесь, с Жизель, и заставить её всё вспомнить. Уехать вот так, когда он только нашёл её, когда она начала сама тянуться к нему, было катастрофически сложно. И неправильно. Невыносимо. Другая же его часть рвалась домой к дочери, которая уже несколько часов не приходила в себя. Он не сказал жене об этом, потому что не хотел пугать. Ей и так слишком досталось за эту неделю. И он не мог позволить себе играть на её чувствах, вынуждая уехать с ним только из-за Мишель. Но у него самого внутри всё заходилось от страха, что он может потерять и дочь. Этого бы он уж точно не пережил.

И как бы Алексу ни хотелось остаться, выбора у него не было. Он должен был быть сейчас там, в больнице с Мишель, чтобы она знала, что он рядом. И начистить шею Даниэлю, который не уследил за сестрой и теперь не брал трубку, заставляя его ещё сильнее волноваться.

– Эй, что ты там делал? – показавшийся из темноты Карлос схватил его за руку у подножия лестницы.

– Не твоё дело, – огрызнулся Алекс, вырывая руку, и зашагал дальше. Только разборок с поклонником Жизель ему сейчас и не хватало. А уж что-то объяснять ему и вовсе не было никакого желания.

– Ещё как моё! Ты спускался посреди ночи из квартиры Мэл.

Карлос догнал его, рывком развернул за плечо и тут же получил сильный удар в челюсть. Алекс взорвался. Слишком много эмоций за одни сутки, которые он пытался подавить в себе. Эмоций, которые душили его, бурлили внутри, находя выход во внезапной агрессии на ни в чём не повинного человека.

– Ты собирался к ней? Так иди! Я больше не стою на твоём пути. И, может, у тебя получится сделать её счастливой.

Поднявшись на ноги, Карлос потёр ладонью место удара. Он был так ошарашен этими грубыми словами, за которыми явно различил всю боль и отчаяние, что сейчас испытывал стоящий перед ним мужчина, что даже не подумал ударить в ответ. Только неверяще качнул головой.

– Ты бросаешь её?

– Нет. Но она сделала свой выбор, – Алекс отвернулся, собираясь уйти, но замер, снова услышав голос Карлоса, словно толкнувший его в спину.

– Какого чёрта, мужик? Я думал, ты любишь её.

– Люблю. Больше жизни люблю, – Алекс посмотрел на него через плечо, тяжело выдыхая. – Но в Америке в больнице сейчас лежит наша маленькая дочь. И прежде всего я должен позаботиться о ней. А Мэл я не нужен.

Он горько усмехнулся, скользнул взглядом вверх по лестнице и широким шагом направился в гостиницу, где, быстро переодевшись, кое-как покидал вещи в сумку, расплатился за номер и вызвал такси до аэропорта Сан-Сальвадора.

В машине играла та же песня, что и в маленькой кафешке, где он завтракал в первое утро в этой стране. В голове само собой всплыло название группы – Liberty X. Алекс упёрся лбом в прохладное стекло и попросил водителя выключить радио. Оказывается, дело было не только в словах. Она с самого начала давала ему подсказку о городе, в котором он найдёт и снова потеряет её. Это было невыносимо. Ему хотелось орать во всю силу лёгких и крушить всё, что попадётся под руку. Но крепко зажмурившись, Алекс запретил себе думать обо всём, что произошло за эту неделю, а особенно за последние несколько часов. Мишель. Сейчас была важна только она. А его собственные чувства не имели никакого значения.

* * *

– Мэл, что произошло? – услышав её рыдания, Карлос ворвался в квартиру, даже не постучав, и, присев возле неё на корточки, схватил за плечи. – Он ударил тебя? Сделал больно? Что?

– Нет. Нет, – Мэл помотала головой, пытаясь подавить судорожные всхлипы. – Он уезжает… понимаешь… а я…

– А ты отказалась ехать с ним… – он прижал её к себе, поглаживая по волосам в попытке успокоить, и сам облегчённо выдохнул.

– Да… – Мэл расплакалась ещё сильнее.

– Ты же понимаешь, что если бы он мог, то остался бы здесь с тобой?

– От этого не становится легче его отпустить.

– Влюбилась, да?

– Кажется…