Мое имя Лациф

 Ещё полтора года назад Лациф за эту возможность убил бы. Тогда ему невероятно сильно хотелось увидеть это системное сообщение. Тогда он, не раздумывая нажал бы подтвердить и понёсся к своим девчатам на тот свет, пританцовывая от счастья. Но это тогда. Теперь у него есть кого защищать, снова есть ради кого бороться. Теперь он уже не тот человек что прежде, да и не человек он больше. Он гомокул, искин, кто угодно, но не человек.

Рамка исчезла и тут глаза Лацифа застелили тысячи оповещений:

“Численность врага превосходит нас вдвое. Приказы получают через чат. Город под куполом, Натиэлль держит щиты.”

“ Прибыли махаоновцы и двое друидов с их советником.”

«Прибыли солдаты Баклеи.»

А следом горестное от Томлина:

 “Трия предала нас...”

“Друиды предали нас...”

“Новая волна гардийцев...”

Доклады от Эрика:

“Глава мы проигрываем им в численности...”

“Щиты трещат...”

“Все на пределе...”

”Лациф скорее...”

И последнее сообщение от Томаса:

“Отец берегись! Они идут к тебе!”

Только сейчас он поднял голову и посмотрел перед собой. По ту сторону решетки стоял Данкари. Друид дрожал, посох в его руке исходился в мелкой тряске, губы плотно сжаты, а в глазах застыл ужас. Он что-то невнятно бормотал, но Лацифу сейчас было не до того. Нужно ребят спасать. Он поднялся на ноги, отряхнулся и радостно осклабился. А вот с лица военного советника, что стоял рядом, довольная ухмылка начала медленно сползать.

- Я убью вас обоих! -улыбнулся Лациф.- Скоро я приду за каждым из вас! -и, активировав мини-атлас из своего инвентаря, что теперь всегда был при каждом Бессмертном, исчез.

Томлин и Верммут носились по полю брани не останавливаясь. Врагов было больше и приходилось много маневрировать, чтобы не получать дополнительного урона. Банок уже не осталось, щиты пошли трещинами, земля то и дело вздрагивала, выпуская наружу призванную нечисть и, погружая в свои разломы, эльфийских воинов. Часть горы заледенела, превратившись в широкий пологий каток, а часть, наоборот, обуглилась от огненных и кислотных заклинаний. Тут и там взрывались мины, расставленные отрядом разведки и едкий зелёный дым, щипал глаза и заставлял глотку хрипеть. Чародеи давно оборонявшиеся наряду с магами, не обращая внимания на свои билды, лупасили врагов всем небольшим арсеналом атакующих скилов.

Верммут гонял войска исходясь пеной изо рта. Временно получив в управление отряд поддержки, он все увеличивал группы ответственности на одного жреца. Те обпивались зельями восстановления ману, потому как улетучивалась она мгновенно, но, когда бутылки закончились многие из них закружились в круговороте смертей.

Галиш подобно обезьяне, прыгал по вражеским спинам как по деревьям, нанося каждому уже без разбора все откатившие к моменту атаки скилы. Дардион металась от противника к противнику с жезлом и топила гардийцев в реках крови, начитывая разрывающие заклинания и лупя шипастой булавой по головам. Томлин уже еле двигался, меч казался неподъёмным, а в углу экрана раздражающе мигал дебаф от усталости.

Постоянные воскрешение закружили войска, многие возвращались от ники уже по наитию, даже не видя дороги. Натиэлль кричала от боли в зале силы. Все воины в ранах, снаряжение в дырах, оборона трещит по швам.

-Неужели это конец? -прошептал Галиш, прижавшись спиной к спине друга. Два изогнутых кинжала в его подрагивающих руках по самые рукояти измазались в чужой крови.

-Глава придет-прошептал Эрик, -он скоро придет! Я точно знаю!

И тут раздался голос короля:

-Гаут! Повелеваю, убей моих врагов!

Алые рубины на короне Лацифа вспыхнули и всепоглощающий рокот его голоса всколыхнул воздух. Земля под ногами резко дрогнула. Раздался хруст и треск. Лава, что некогда застыла начала разрываться на части, открывая свое огненное нутро. Вулкан зашептал о преданности и воле короля, воздух наполнился жаром и все вокруг закипело! Одежда начала плавиться, подошвы прилипать к земле. Все кинулись прочь, тут уже никто не разбирал на свой чужой, и просто бежали от этого чистилища, но вырвавшееся из недр вулкана пламя сомкнулось в круг, зажав всех внутри.

Огромные лавовые длани поднялись из самого сердца давно спящего Гаута и сомкнулись над врагами повелителя. Пламенный кулак сжимался, все сильнее, обжигая одежды и зажаривая белую эльфийскую кожу. Огненная стена исчезла, позволив Бессмертным отбежать подальше. Они торопливо каставали ледяные и воздушные вихри, спасаясь от этого пекла как только возможно.  А эльфы, попав в огненные руки вулкана стали умолять о пощаде или быстрой смерти, лишь бы не гореть заживо в этой пламенной тюрьме. Их вопли услышали даже в Торгги и Каззи, столь много голосов слилось в единый адский рев.

Города затихли, жители замерли, смотря на проснувшийся вулкан и слушая крики гардийцев. Король вершит правосудие во имя своего народа, и они молились, чтобы у него все получилось. Весь город ждал окончания этой битвы.

А Лациф стоял на высоком помосте. Острые длинные клыки прорезали себе две кровавые дорожки. Когти явили себя миру, желтые глаза заструились огнем, тело облачилось в пламя, он распахнул руки и прогромыхал: