Моё имя (СИ)

Мой монолог Венди выслушала, ни разу не перебив и не укусив, так что, решив, что для первого раза этого более, чем достаточно, я отпустила девочку и, оставив ошарашенную малышку всё также лежать на полу, направилась прямиком к своей манящей кроватке. Пускай подумает. Прокрутит в голове каждое слово и решит для себя, что со всем этим делать. Мы с ней поговорили — это уже неимоверный успех.

На следующий день, когда я сидела за столом и читала книгу об устройстве человеческого тела, пытаясь понять, что же именно, кроме стального, перьевого покрытия, отличает эксильское телосложение от нашего, Венди тихо подошла ко мне сзади. Поскольку я была полностью погружена в свои мысли и совершенно точно не ожидала ничего подобного — даже подпрыгнула от неожиданности, когда девочка окликнула меня по имени.

— Расскажи. Правду о том, что ты тут делаешь. И о том, кто такая на самом деле.

Отложив книгу в сторону, я пристально взглянула на Венди, что так и продолжала стоять, пряча глаза где-то в ногах, и переспросила действительно строгим голосом (как-никак, открывая малышке правду, я не только собой рискую, а значит: у меня нет права на ошибку).

— Я могу тебе доверять?

— Да, — ответила Венди, решившись, наконец, посмотреть мне прямо в глаза.

И я рассказала. О себе, долгих скитаниях и встрече с Натом, что перевернула всю мою жизнь; о громком основании «Красного пламени» и столь тихом уходе оттуда же; о решении вести свою собственную борьбу здесь, во дворце и желании уничтожить каждого эксиля на этой планете — том самом, ради которого не пожалею даже жизни. Всё это время Венди слушала очень внимательно, удивляясь при этом всё больше и больше. Неосознанно она даже присела на стул, что стоял всего в паре сантиметров от моего собственного. Лично я же не могла не радоваться ещё одной, небольшой детали: в глазах девочки мелькали не только непонимание с потрясением — время от времени в них светилось ещё и восхищение.

— Есть вопросы? — закончила я рассказ, длинною в большую часть моей жизни.

— Да, всего один… Почему ты решила помочь именно мне? На том рынке были сотни рабов куда сильнее и красивее, чем я…

— На самом деле, я вообще никого спасать не планировала, пока не приметила тебя на той сцене. Честно говоря, даже не знаю, как объяснить… Я увидела в тебе себя. Все остальные были сломлены, а ты — нет. Несмотря на всю боль и страдания, в твоих глазах пылала не только ненависть, но и желание жить. Этот взгляд… он покорил меня.

Засмущавшись, девочка опять отвернулась, однако, я не придала этому особого значения. Теперь всё абсолютно точно должно было измениться. Я знала это. И подтверждение не заставило себя долго ждать.

— Я помогу тебе, — прошептала Венди так тихо, что даже я, сидящая к ней почти что вплотную, с трудом разобрала сказанное. — Не знаю, смогу ли многое, но, клянусь, я, как и ты, жизнь отдам, чтобы отомстить им за то, что они с нами сделали.

Не в силах сдержать внутри себя улыбки(это было просто до ужаса мило), я протянула руку вперёд и взъерошила малышке тогда ещё грязные волосы. Конечно, для неё подобное было весьма непривычно, и после громкого «эй!» я только и ждала, когда она отстранится. Однако Венди не сделала ничего подобного. Это уже многое значило.

С того момента Венди стала моей второй парой глаз и ушей в этом замке. Самособою, от остальных обитателей дьявольского пристанища на неё свалилось ещё больше негатива, чем на меня в своё время: привезти во дворец первого человека было решением самого короля, а вот второго — какой-то аристократки. Одни просто перешёптывались о том, что недопустимо парисе иметь личную прислугу, когда её нет даже у Лудо Девериуса — второго по силе и влиянию эксиля, другие же высказывали свои мысли Венди прямо в лицо, не единожды пуская в ход кулаки. Малышка никогда и ни на кого мне не жаловалась, предпочитая решать свои проблемы самостоятельно, однако по новым синякам, я уже в первый день вычислила, что же именно здесь происходит. Поговорив с Сирилом, попросила его разобраться с данной проблемой. Тот не горел особым желанием делать что бы то ни было ради другого человека, однако, моё обещание вернуться к прежним традициям и вновь приготовить ему нечто вкусненькое заладило конфликт. С того момента, насколько мне известно, травля прекратилась (по крайней мере, синяки на теле Венди больше не появлялись). Конечно же, неприветливое отношение так никуда и не делось, однако Венди, как и мне, было глубоко плевать на то, что о ней думают окружающие — и когда я узнала её историю, то, в принципе, поняла почему.