Мое имя-Вендетта!

-Именно это я и выясняю,– ответил Антон.– Заказчика в лицо никто не видел, он действовал через посредника, которого, скорее всего, уже и в живых нет. Единственные ниточки, которые хотя бы куда-то ведут это тот завод.

-А Митяй?

-Митяй… – Тошка замолчал, собираясь с духом,– Он тоже имеет какое-то отношение к этому, не знаю пока какое.

-Что?– прошептала я, – И ты так просто мне это говоришь? Я же живу в его доме! – Он не заказчик, в этом я уверен. И, Лена я уверен, что ты в безопасности здесь. Викинг не просто телохранитель Митяя. Он мой друг.

-Чего?– опешила я.

-Это долгая история и старая, просто поверь, он защитит тебя.

В этом я как раз и не сомневалась, но как же эти двое хорошо играли в незнакомых друг другу людей. Хотя та сцена в коридоре, по всей видимости, была настоящей. И хорош же Вик, что целовался с женой друга! Мрак… Кому верить в нашей жизни?

-Я испугался за тебя, понимаешь?– тихо произнес Тошка,– Я не хотел возвращаться. Пришлось. Мне нужно узнать, кто объявил тебя свои врагом,– он с силой сжал меня в объятья,– Я не могу тебя потерять. Кира все понял, он больше не будет на тебя обижаться. Извини родная, мне нужно уехать.

Он ушел, так и не сказав, что любит меня. То, коротко брошенное «да» не в счет. Или же это само собой разумеется? Что ж, теперь стоило разобраться с Виком и держать язык за зубами с Оксанкой, так как сболтнуть лишнего при Митяе она может. Да и неизвестно, насколько близкие у них отношения.

Я подошла к окну, Антон вышел из особняка, на ходу застегивая пальто. Уже подходя к машине, он бросил взгляд наверх на мое окно. Легкая улыбка проскользнула по его лицу, мгновение, и он сел в ландкрузер, резко захлопывая за собой дверь.

Кто мог желать моей смерти? Кто мог ненавидеть меня настолько? Или же через меня хотят достать Антона? Но до прибытия в Россию, никто не знал, как он выглядит теперь, только хирург, но он не в счет. Загадка с двумя неизвестными.

Славу я нашла сидящим на кухне и планомерно пожирающим водочку. На его вес ему нужно было много, а было мало. Поэтому он не пьянел, злился и пил ее как воду – быстро, не морщась и не закусывая. Это ж, сколько в человека влезло-то, если он с утра или с ночи пьет и, в общем-то, не пьянеет, почти не заметно. Я оглянулась, и, не заприметив в радиусе пяти метров никого, кроме нас тихо сказала:

-Он уехал.

Вик на это никак не отреагировал, даже не посмотрел в мою сторону.

-Он сказал мне, что ты охраняешь меня по его просьбе, а не Митяя.

Вик влил в себя еще рюмку и закурил, так же молча.

-Почему ты не сказал мне, что ты его друг?

На этот раз он поднял на меня сои глаза и нехотя ответил:

-Это ничего не меняет.

-Разве?– со злостью спросила я,– Друзья не целуют жен своих друзей.

Вик громыхнул рюмкой по столу, удивительно, что она вообще осталось целой, и вперил в меня твердый взгляд.

-Чего ты хочешь?– отрывисто бросил он,– Чтобы я признал ошибку? Да я ошибся, поддался чувствам впрочем, как и ты.

Он встал из-за стола, ни разу не пошатнувшись, подошел ко мне и, глядя куда-то вперед себя, прошептал:

-Именно поэтому и пью. Разрываюсь между чувствами к другу, которого не видел много лет, и чувствами к тебе. Но не бойся, маленькая, я постараюсь, впредь держать себя в руках,– он усмехнулся,– Соблюдать дистанцию.

Мир жесток. Он наделяет людей эмоциями, без всякой гарантии на взаимность. Вик ушел, а я продолжала размышлять. Если Вик друг, старый забытый, но друг Антона, и в то же время, телохранитель Митяя значит ли это, что он может предать своего хозяина? Или же предать друга? Могу ли я ему доверять на все сто процентов, как того хочет Антон? Почему он сам так ему доверяет? Пожалуй, стоит спросить Викинга о том, как они познакомились. Но все эти вопросы могут вполне подождать еще какое-то время. Мне нужно увидеть сына.

В комнату к Кире я зашла крадучись, ловя взглядом его глаза, выражение его лица.

-Кира,– неуверенно подала я голос.

-Мам!– сын сорвался с места, почти бегом, почти сшибая меня с ног, обнимая меня, чего уже перестал делать, как только ему исполнилось четырнадцать,– Прости меня! Я дурак, честное слово. И я больше так не буду. Не буду сомневаться в тебе.

Я взъерошила сыну волосы, как когда-то в детстве и услышала:

-Ну, мам!

И рассмеялась. Если бы ты знал, мой дорогой ребенок, как я испугалась, испугалась, что потеряю тебя.

-Давай позвоним бабушке?– предложила я,– Узнаем как там Катарина.

Сын немедля бросился на поиски своего телефона. Пусть, хотя бы сейчас, совсем немного, я побуду счастливой, а мой враг, лица которого я не знаю, подождет.