Мое имя - Воин

— На слуху вроде есть, а непосредственно… Нет, толком не припоминаю. А из этого следует, что не был, не участвовал и не привлекался, — отрицательно покачал головой Петр.

В его сознании на активатор «бои без правил» возникли не более чем смутные картинки бойцов в боксерских перчатках, молотящих друг друга руками и ногами. И точно, ринг был не обычный квадратный с четырьмя углами, а поокруглее, может, и десятиугольный. Ну, а раз Бурнаш заговорил о спорте и премьер-лиге, следовало, что по «боям без правил» идут соревнования. И догадаться о задумках авторитета по поводу его персоны трудности не составляло…

— И что дальше? — прикинулся непонятливым Петр.

— В общем, когда ты Коляна с Винтом сделал, а они бойцы не из последних, у меня первые задумки появились, чтобы тебя к этому делу приставить, — доверчиво сообщил Бурнаш. — А уж когда ты на равных с Леоном поработал, тут мысль даже не о «премьере» появилась, а об «элите». И Леон с этим согласен.

— А что это за зверь такой «элит»? — вопросительно глянул Петр.

— Ну, это тоже бои без правил, но… как бы тебе объяснить получше — более профессиональные и без огласки.

— Без правил, на выживание, а возможно — с оружием… — уточнил Петр.

Эту информацию мозг услужливо ему выдал. Причем не более чем на уровне стороннего наблюдателя за событиями на экране телевизора. А из этого следовало: за той чертой, где жило его прошлое, Петр имел понятие о таких боях, но сам в них не участвовал.

— Ну, видишь, начинаешь вспоминать, — обрадовался Бурнаш. — Но об элитных боях говорить пока рано, надо войти в «премьеру». А там, если у тебя дело пойдет, а оно должно пойти, будем ждать приглашения.

— Ты говоришь так, будто вопрос с моим участием в этих боях без правил уже решен, — удивился Петр.

— А как же иначе, Петруша? — изумился Павел Иванович. — За тебя же деньги заплачены…

— А я просил это делать? Мне, может, психдиспансер больше по душе, чем десятиугольник, который ты предлагаешь. Да и из пацанов я вроде бы вышел, чтобы по рингу скакать. И врач лечащий, Лидия Анфимовна, мне строго наказала, чтобы я голову берег от сотрясений.

— Слышь, Петруша, ты не по делу базаришь, — недоуменно повысил голос Бурнаш. — И голову точно не бережешь. Я бабки кидал направо и налево, тебя вытаскивал из психушки, а ты в несознанку идешь…

— А я еще раз повторяю, что об этом не просил, — пожал плечами Петр. — Отправляй обратно, мне и там неплохо было. А с деньгами — твои проблемы, нечего было их раздавать.

— Да за такую кучу «зеленых»… — бизнесмен Павел Иванович Бурлаков растопырил пальцы, показывая размер этой кучи, одновременно двигая их по направлению к шее оппонента, — да я…

— А вот этого делать не стоит, — сузив глаза, холодно произнес Петр.

Бурнаш на мгновение застыл, видимо, обдумывая ситуацию. При всей своей «авторитетности», соответствующем опыте и навыках беспредельных девяностых годов прошлого века Павел Иванович умел добиваться своего не только напором, но и рассудком. Он скоро прикинул расклад и понял, что силой или запугиванием Петра не взять. К тому же Бурнаш просчитал, что в его колоде есть один козырек — причем немаленький.

— Ты не сердись, Петруша, — голос Бурнаша прозвучал почти ласково. — Давай отложим непонятки на потом, а сейчас распишем все «за» и «против».

— Ты думаешь, в этом есть какой-то прок? — поднял на него спокойные глаза Петр.

— Есть, не сомневайся, — кивнул в ответ Павел Иванович. — Мы можем вернуть все назад. Ты отправишься в психушку, а я отобью деньги, что на тебя потратил. Может, не все, но отобью. И на этом мы забудем друг друга и даже на улице встретимся и не узнаем, кто такие. Но будет ли нам от этого в кайф? Давай рассудим, какие у нас интересы.

— И что ты предлагаешь, если без наезда? Чем я могу быть заинтересованным?

— А тем, Петруша, что я, может быть, твой единственный шанс пожить человеком, а не психом. Я наводил справки, так эта самая амнезия, которая твою башку заклинила, хворость практически неизлечимая. Нет для нее у лепил ни лекарств, ни методик возвращения памяти. На тысячу случаев максимум трое выздоравливают. И я сомневаюсь, что ты из их списка. И какая тогда рисуется картинка? Ты застреваешь в психушке на долгие годы, причем не в отдельной палате, а в общей. Если сейчас ты, в принципе, нормальный, то годика через два, если не повесишься от тоски или тебя какой-нибудь шиз не придушит, сам станешь реальным психом. И деваться тебе некуда — нет у тебя ни ксивы, ни крыши над головой. А я тебе даю и то, и другое, да еще и обеспечиваю достойную житуху.

— Если можно, поясни, Павел Иванович, поконкретнее насчет житухи, и что я должен понимать под тем, что она будет достойной, — более заинтересованно спросил Петр.

— Вот это другой базар, — изобразил улыбку Бурнаш. — А то сразу в отказ… В общем, Петруша, райские кущи и липовый мед цистернами я тебе не обещаю. Однако на первое время, пока мы будем пробиваться в премьер-лигу, будет тебе полный пансион по высшему разряду и лавэ на карманные расходы. Соответственно, делаем твои документы, так как без них ты выступать не сможешь.