Мое инопланетное детство

От созерцания Белой Луны нас отвлекли донесшиеся со склона холма шорохи. Тыр рывком присел на задние лапки и опасливо вскрикнул: “Тыр-тыр!” Его зоркий взгляд устремился на склон холма, а нос заходил ходуном, распознавая запах нашумевшего. Спустя мгновение-другое к Тыру вернулось спокойствие, и он осведомил меня, что идет моя мама. Но я и без него почувствовал маму. У Тыра имелся нюх, а у меня интуиция - нюх внутренний. Мама называет его “шестым чувством”.

- Добрый вечер, мои дорогие, - поприветствовала нас мама, показавшись среди деревьев.

Я ответил маме тоже устным приветствием, а Тыр, как всегда, выразил радость от встречи, затеяв носиться взад-вперед и кругами, брыкаться, делать прыжки с разворотом и уморительно потряхивать головой.

Мама заулыбалась. Повадки Тыра ее очаровывали.

И вообще она полагала, что моему другу присуща особая магия, которая проистекает из его душевной открытости и доброты.

Тыр совладал с бурей чувств, когда мама была уже на подходе. Подскочив к ней, он прижался к ее ногам. Она наклонилась к нему и, обняв, пощекотала носом его ушки. От удовольствия Тыр тихонько запищал.

По устоявшейся традиции и искренне переживая за моего друга, мама поинтересовалась, как прошел его день. Тыр с радостью сообщил ей о своей победе над голубым лисом.

Радость Тыра, однако, маме не передалась. Она нахмурила брови и с тревогой в голосе произнесла:

- Впредь, Тыр, будь осторожным с этой хитрой бестией. Лис - везде лис. Хоть на Земле, хоть на этой планете. Хоть рыжий, хоть голубой.

- Мне грозит опасность? - вопросил Тыр к маме своим непревзойденным телепатическим способом.

Тщательно подбирая слова, мама ответила:

- Он не простит тебе своего позора и постарается отомстить. Ты должен предпринять дополнительные меры безопасности.

Меня охватило сильное волнение. Я припомнил коварный способ лиса охотиться из неожиданной засады. Бывало, я и родители ненароком видели, как, орудуя своими цепкими когтями, лис взбирался повыше на стволы деревьев и там выжидал добычу, а выждав, сверху набрасывался на нее.

Незаметно развязав узелок на своем мешочке, я зачерпнул пальцем слюны дракона и провел им по спине друга, будто погладил. То была добавка специально для лиса.

- Что ж, я научусь бегать еще быстрее! – отослал Тыр маме свою решительную мысль.

- Правильно, - похвалила его мама, - потому что лис - не промах. Он незаурядный хищник. Наверное, когда он был лисенком, в силу его детской наивности запах дракона для него срабатывал, отпугивая от нас, тебя и твоей стаи, которой запах передавался тоже. Если и не срабатывал, то он попросту не лез к тем, кто больше его или же ему ровня, поскольку силенок тягаться было еще маловато. Но теперь лисенок стал лисом, вошел в свою полную силу и, несомненно, понимает, что ни мы, ни ты и твоя стая - не драконы. Его уже не проведешь, как остальных, на подобных штучках.

- Мне тоже так кажется. Сужу по злокозненному взгляду, какой он бросил на меня сегодня убегая, - подумал Тыр.

Мое сердце зашлось в панике от слов мамы и согласия с ними друга. Получалось, что я тщетно пытался защитить его от лиса содержимым своего мешочка. С другой стороны, запах дракона, как следовало из тех же слов мамы, основанных на нашем семейном опыте, отпугивал всех прочих, опасных для нас, Тыра и его семейства, хищников. Потому что по уму те не могли тягаться с лисом. Значит, прок от моих действий в защиту друга все же был.

Между тем мама обратилась ко мне:

- Артемка, нам тоже нужно предпринять дополнительные меры безопасности. В общем, с завтрашнего дня ты всегда будешь уходить в лес с факелом. Мы с отцом тоже. Огня даже лис поостережется.

- Хорошо, мамочка, - послушно ответил я.

- « -

На склоне холма, среди деревьев, завиднелось плавающее пятно огня. Это отец поводил по сторонам факелом, выглядывая нас с мамой.

Он, конечно же, подтопил в нашей пещере печь, чтобы в той быстрее сварилась уха из части ожидаемого улова, и подбросил ветвей в костер, горевший снаружи пещеры, на котором поджарилась бы часть другая. Отец делал так всегда, а потом с факелом встречал меня и маму.

Мама взялась за корзину с уловом и стала его разглядывать. Увидев под уклейками рака, обрадовано заморгала.

Раков мама накалывала на ветки, обломанные ею с того или иного лесного кустарника, и обжаривала над костром. Готовые раки остывали, и, разломив панцири, эту хитиновую броню раков, мама с аппетитом вкушала богатое йодом мясо, которое скрывалось у раков под панцирями.

Мы с отцом если раков и ели, то без энтузиазма, а лишь для пользы, так как организму для здоровья необходима пища разнообразная.

- « -

Мама все еще разглядывала улов, когда Тыр захрустел раздобытой с куста по соседству веткой, несчетное количество которых он сгрызал за день.

Хруст зазвучал чересчур уж громко, что говорило о намерении Тыра откланяться. В такте ему отказать было трудно.

Распознав намек, мама отстранилась от улова, чтобы попрощаться с Тыром. Пожелав ему счастливого пути, она чмокнула его в обе мохнатые щеки.