Мое искушение

— Когда это было? — уточняю тоном, который даже меня удивляет. Так спокойно он звучит.

— Когда приезжал сюда без тебя. Два прошлых раза. Яночка, — Ромка в пару шагов приближается и падает передо мной на колени, обхватывая мои руки обеими ладонями, — прости меня! Я идиот, дурак! Называй, как хочешь. Это все ничего для меня не значит. Просто минутная слабость, помутнение. Я люблю только тебя! — начинает быстро целовать мои пальцы, между поцелуями продолжая говорить, как много я для него значу.

Осторожно высвобождаю руки, поднимаюсь с дивана и отхожу подальше. Рома садится туда, где только что сидела я, и глухо произносит:

— Ты не простишь, да? Не представляю, что почувствовал бы на твоем месте.

— У тебя есть возможность это узнать, — разворачиваюсь и смотрю прямо на него. Более подходящий случай для моих признаний вряд ли настанет. — Я сегодня перееду в гостиницу. Так будет правильно, — начинаю издалека. Мне тоже нелегко решиться.

— Яна, пожалуйста… не надо! — Ромка стискивает кулаки и смотрит на меня с отчаянием. — Я заглажу свою вину. Сделаю, как ты скажешь. Дам тебе столько времени, сколько нужно, чтобы ты смогла забыть…

— Дело не в тебе, — медленно качаю головой, прерывая его. — Точнее, не только в том, что ты рассказал. Я сама собиралась признаться. В общем… я тоже тебе изменила.

— Что? — он неверяще смотрит на меня. — Что ты сделала?

— Изменила, Ром. Ты не один тут виноват. Мне тоже стоит просить прощения.

— С кем? — он вскакивает, на лице просто шквал эмоций. Его реакция пугает. Но в этот момент резко распахивается дверь, и в комнату заходит Илья. Встает между мной и Ромкой, немного оттеснив меня плечом. Он явно слышал наш разговор. И его слова это подтверждают:

— Со мной. Прости, брат, но Яна теперь со мной.

Рома шокировано переводит взгляд с Ильи на меня и обратно. Словно отказываясь верить, мотает головой. Но постепенно на его лице проступает осознание. Потом боль, ну а дальше жгучая ярость. Лицо искажается ядовитой гримасой. Он рычит:

— Прости, брат?! Брат?! Такие у тебя принципы, да? Женщина не должна стоять между мужчинами? Какие правильные слова! А на деле: я в тюрьму, а ты — в постель к моей невесте? И кто ты после этого?!

Илья молчит, но вся его поза выдает напряжение. Вижу, как закаменели широкие плечи, а пальцы сжались в кулаки. А когда Ромка вдруг бросается на него, Илья даже не защищается. Лишь отшатывается от сильнейшего удара в челюсть и дотрагивается до нее рукой, тряся головой.

— Ну давай, защищайся! — орет Ромка. — Давай же, — подскакивает и снова пытается ударить. На этот раз Илья уходит в сторону от летящего в лицо кулака. Но в ответ снова ничего не предпринимает. — Ненавижу тебя! Урод! Отвечай мне! — хрипит мой уже бывший жених.

— Не буду, — мрачно произносит Илья. — Ты в своем праве. Я признаю, что виноват.

— Ты… — Ромка даже не находит, что сказать. Его руки и плечи опускаются. Он кривится от боли: — Это все ты! Задурил ей голову! У тебя гораздо больше опыта. Как ты мог, брат? — устало спрашивает он. Его гнев полностью выдохся, не встретив сопротивления. И это хорошо, потому что я уже всерьез собралась их разнимать.

— Прости, Ром. Я держался, сколько мог, — тихо произносит Илья. — Но это сильнее меня. Я люблю Яну. И сделаю все, чтобы она была со мной.

Теперь уже шок охватывает меня. Услышать признание в любви вот так, почти во время драки — это непередаваемые ощущения. Но сердце все равно затапливает счастьем. Пусть через вину и боль, но так уж у нас получилось. Эти чувства еще долго будут идти рядом. Илья поворачивается ко мне и с явной тревогой во взгляде пытается понять, как на меня подействовали его слова. Его верхняя губа разбита, на подбородке кровь, а на щеке ссадина. Хватаю его за руку и тащу в ванную. Ромка падает на кровать, прикрыв ладонями лицо. На костяшках его пальцев тоже кровь. Но вряд ли сейчас он примет мою помощь.

Усаживаю Илью на край ванны и быстро достаю из шкафчика аптечку. Но вместо того, чтобы обрабатывать раны, обхватываю травмированное лицо ладонями и вглядываюсь в родные глаза. Потом вздыхаю и прислоняюсь лбом к его лбу. И молча дышу. Илья сразу заключает меня в кольцо своих рук. Так и стоим, смешивая наше дыхание. А потом он тихо шепчет:

— Люблю тебя… — даря свое признание теперь уже только мне одной.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю, не сомневаясь. А ведь до сих пор даже самой себе не признавалась, что к нему чувствую. Но когда произношу это вслух, понимаю, что все так и есть. Вначале я еще сопротивлялась, боролась с собой. Но ничего не помогло. С первого взгляда мы были обречены друг на друга. Раздается резкий выдох, и мощное тело под моими руками заметно расслабляется. Илья обхватывает меня крепче. А я, чуть откинув голову, осторожно прикасаюсь губами к его скулам, подбородку, разбитым губам. Он пытается ответить и тут же шипит от боли. Высвобождаюсь из объятий и делаю то, что собиралась. Смачиваю антисептиком ватный диск и аккуратно стираю кровь. Илья подставляет лицо, придерживая меня за бедра и поглаживая их. Даже сейчас не удерживается от тактильного контакта.