Мое израненное сердце

приятно, что Марк готов на все. Даже переступить через себя и кричать на каждом углу о

своих чувствах! Ведь баннеры встретились по дороге к работе не одни раз, а четыре! И где

ещё они красуются я не знаю, но судя по тому, что он всерьёз решил вернуть нас с

малышкой, то думаю по всему городу. Он не скупится, может с размахом.

Поднимаюсь в издательство, сразу прохожу к Смирновой, которая при виде меня светится

как новогодняя ёлка. Наверное видела в городе плакаты.

- Доброе утро, Машуль. Уже видела? - опускаю глаза, пряча улыбку.

- Да, видела. Это... это ... это нереально! Пять топовых и рейтинговых журналов! Я в шоке, Ясь. Ты ведь простила его? Простила? Вы вместе? - широко раскрыв глаза, смотрю на ее

восторженное лицо и скачущие эмоции.

- Какой журнал, Маш? - у меня прекрасное настроение, в голове мысли лишь о Марке, в

сердце любовь, на душе весна и я не понимаю, о каких изданиях идёт речь.

- Вот этот, - вытягивает на стол из ящика новый выпуск популярного глянца и открывает

разворот с той же фотографией, что и на рекламных щитах. - Сначала я увидела здесь, -

достаёт другой, - потом начала листать этот и обалдела, а потом ещё!

Очередной поток слез готов был вырваться наружу, но я его сдержала. События

сегодняшнего утра отпечатались и оставили в душе неизгладимый след от острых эмоций.

Хочу закрыть глаза и закричать, что есть силы, почувствовать то счастье, что мы

потеряли. Утратили от безрассудства. Ощутить свободу от павших оков, что держали мое

израненное сердце.

ГЛАВА 25

Марк

Третий день в ненавистной больнице. Стены давят. Голова трещит. Все тело болит от

"удачного" приземления на бетонную поверхность. Меня все достало. Бесит каждый

шорох и ропот персонала, что бегает как цирковые собаки на задних лапах. Смотрю в

окно на хмурое безжизненное утреннее небо. Гребаный дождь тарабанит как

обезумевший, оглушая до боли в висках своим шумом. Капли стекают по стеклу, омывая

его. А мне кажется, что это слезы моей маленькой ранимой девочки. Так плачет ее сердце.

Плачет из-за меня. Бл*ть! Сколько боли я ей причинил! Ведь все так хорошо было! Какого

хрена я все испортил своими руками! Протягиваю руку и провожу ладонью по окну,

следуя за каплями, стекающими вниз, прикасаюсь, пусть и мысленно, к ней. Я чувствую

ее. Знаю, что она сейчас так же не спит и смотрит на плачущее небо. И в этот миг мы

становимся ближе сквозь расстояние. Вновь. Чувствую ее нежность. Хочу испить до дна и

слепо утонуть в ней. Мой свет. Хочу всегда быть твоей тенью. Оберегать. Защищать.

Любить только тебя одну. Не могу дышать без тебя глубоко. Не знаю, за что мне такой

подарок от Бога, ведь я не сделал ничего хорошего, чтобы получить тебя в награду. Ты

подарила мне не только любовь, но и маленькое чудо, о котором я никогда даже не мечтал

и не задумывался. Видимо, кто-то сверху дал мне еще один шанс исправить свои косяки, раз я не разбился, упав с этой чертовой лестницы. Я постараюсь, моя девочка, доказать

тебе свою любовь, сделаю все возможное и невозможное, чтобы вернуть тебя и прожить

эту жизнь вместе.

- Марк Дмитриевич, - обращается ко мне лечащий врач, который пришёл на обход, -

доброе утро. Как вы себя чувствуете? - усаживается на стул рядом с кроватью и начинает

заполнять амбулаторную карту.

- Хреново, но лучше, чем вчера. Поэтому давай, Айболит, лечи меня своими

чудодейственными витаминами, хочу уже убраться отсюда, - стискиваю челюстью,

отхожу от окна и усаживаюсь на кровать. Правая нога болит, но терпимо. Тру пальцами

виски, пытаясь унять головную боль. Дождь шурует на улице так, что от звенящих капель

раздражение в моей крови достигает апогея.

- Вы только третий день здесь...

- Этого достаточно, чтобы пополнить казну вашей богадельни, - дни тянулись невыносимо

долго. А после того, как мама рассказала о несостоявшемся визите котёнка, я готов был

бежать отсюда незамедлительно. Своим появлением здесь она дала мне огромный шанс на

примирение, и я увидел долгожданный свет в конце тоннеля.

- Значит так, - задумчиво протягивает и снимает очки, - сегодня вы ещё побудете под

наблюдением, а завтра утром мы решим, что с вами делать.

После тщательного осмотра и введённых препаратов боль отступила на некоторое время, а дальше я глушил ее воспоминаниями о совместно проведённых с Ярославой днях и

считал мучительно долгие минуты до следующего утра. А дальше... Осмотр у врача, отказ

в выписке и я как безумный зверь срываюсь, ору на всю палату. Кидаю вещи в сумку и

набираю Турчинова, чтобы срочно приехал и забрал меня на хрен отсюда. Мне

необходимо к своим девочкам, иначе я просто свихнусь от сомнений. Простит ли она

меня, сможет выслушать и понять? Примет ли мои чувства? Я больше не мог находиться в

неведении и должен был знать, останется она в моей жизни или захочет идти одна. Но

если оттолкнёт, сдохну без неё от тоски. И я готов открыть ей душу. Нужно было это

сделать раньше, ведь знал, что наши отношения это не просто секс. Это была любовь!

- До свидания, - закрываю дверь и, превозмогая боль в ноге, что отдаёт по всему телу, иду, хромая по больничному коридору, пропитанному запахом медикаментов, к машине на