Мое израненное сердце

- Болит, - стараюсь говорить увереннее, а на деле еле сдерживаюсь, чтобы не раскричаться

и придерживаю руку.

Короткий стук в дверь и она открывается, являя на пороге Льва.

- Тамара Николаевна, как дела? А то ваш сын звонит, интересуется, он уже скоро будет. -

показывает телефон.

О каком сыне говорит Лев? Он знает этого врача?

- Можешь передать Марку, что сейчас придёт Павел Олегович, наложит гипс, пропишет

нужные лекарства и обезболивающее, и она свободна.

Смотрю на ее белый бейджик, где написано красными и чёрными буквами: Заведующий

отделением интенсивной терапии врач Железняк Тамара Николаевна.

Округляю глаза, не веря тому, что прочла. Тяжело выдыхаю, отчего грудную клетку

начинает сдавливать, кривлюсь и прикрываю глаза.

- Это последствия удара, - произносит женщина, - я мама Марка, как ты правильно

поняла. Лев настоял, чтобы бригада скорой помощи привезла именно в нашу больницу.

Здесь тебе окажут должное внимание, - улыбается. - Так что не переживай, все будет

хорошо. Рада с тобой познакомиться, Ярослава, жаль, что в таких обстоятельствах. Но у

моего сына вечные дела и на мать совсем не остаётся времени, - вот почему она мне

показалась знакома.

Он копия своей мамы. Улыбаюсь женщине и отвечаю:

- Мне тоже приятно с вами познакомиться, - перевожу дыхание. Очень больно. - Марк

похож на вас, - на что получаю подтверждение кивком головы.

В следующую минуту зашёл тот самый Павел Олегович с медсестрой. Наложили гипс,

сделали укол обезболивавшего и дали предписания. Отпустили домой, предварительно

предупредив записаться на приём через две-три недели. Поблагодарив, вышла за дверь, где меня ожидала зареванная Маша и поникший Лев с тонкой кровавой полоской на щеке.

- Маш, это твоих ногтей дело? - пытаюсь шутить, разряжая накалившееся напряжение.

- Да, - стреляет злыми глазами в него, на что он просто хмыкает и поднимается.

- Ярослава Эдуардовна, я хочу попросить прощение. Только я виноват в этом. Из-за меня

вы попали в аварию, если бы не я...

- Так, все, хватит, - перебиваю и поднимаю здоровую руку, протягивая Смирновой рецепт

от врача, - это только моя вина. Я виновата, что не посмотрела по сторонам. Маш, ты, кстати, в порядке?

- Да, я была пристёгнута, а вот ты нет, - и опять начинает хлюпать носом. Придерживаю

руку за гипс. Водитель помогает просто накинуть испачканное кровью и порванное

пальто на плечи. Марк звонит Льву, говорит что, будет с минуты на минуту, его уже

подвозит Миллер с Мариной. Выходим на морозный воздух, подходим к машине и тут

подъезжает мерседес Макса. Марк выходит и быстро направляется ко мне.

- Твою мать, Яська, - от его голоса сердце отзывается болью. Пытается обнять меня, но

резко отстраняется. Кладёт руки на плечи и смотрит, оценивая мое состояние. Натянуто

улыбаюсь, рада тому, что он рядом. Обезболивающее уже начало действовать. Боль

отступает. Хочу его обнять и утонуть в теплоте его тела, но Марк начинает отчитывать за

невнимательность, говорит, что очень сильно испугался за меня. Переживал. После этих

слов я практически не слышала его. Переживал... испугался ... Эти два слова настолько

засели в мозгу, что я стояла и улыбалась, лишь изредка делая болезненные вздохи.

- Земля вызывает котёнка, - насмешливый голос Миллера выводит из транса.

- Иди на хрен, Макс, - раздраженно кидает Железняк. - Марин, позвони Антону, пусть

предупредит родителей...

- Только обойдись без преувеличений, - перебиваю любимого, даю наказ подруге.

Рассаживаемся по машинам, едем домой. На работу я не хожу всю оставшуюся неделю, первый день Марк остаётся со мной, окружая своей теплотой и заботой, не позволяя мне

даже встать с дивана и сделать себе кофе. Чувствую себя маленькой принцессой. Он

отключает свой телефон. Говорит, что сегодня он полностью в моем распоряжении, и я

таю от услышанного. В течении дня он очень ласков со мной, все время невзначай

притрагивается, целует. Приносит лекарства, на что я морщу нос и выпиваю их. Медленно

схожу с ума от него такого домашнего, заботливого, и в голове зреют совсем другие

мысли. Бредовые. Нежно обнимает меня, натянуто улыбаюсь, показывая что рука почти

не болит, и отзываюсь на каждое его трепетное прикосновение всем своим

переполненным любовью существом, каждым жестом, каждым взглядом. Но на другой

день я остаюсь совершенно одна, хожу по квартире и скучаю по нему. Мне грустно.

Нечем занять себя. Целый день названивает мама и подруги. После разговора с мамой

решаю съездить к ним, время позволяет. Набираю Марка, он только поддерживает меня в

этом, потому что завтра улетает в Испанию. Лично везёт документы после инцидента с

Владом, которого уволил без рекомендаций. Да они тому и не нужны. Влад из вполне

обеспеченной семьи, так что останься он без работы в случае давления со стороны Марка, он не ощутит потребности ни в чем. Папа не оставит единственного сына.

С этого дня у меня есть нянька. Да, да. В почти что свои двадцать семь лет у меня

появилась нянька -Турчинов Лев, с которым у нас начинает налаживаться вполне

дружеское общение после его очередных извинений, которые он принес мне, сажая в

машину.