Мое карательное право (СИ)

Лиза, воодушевившись еще больше, потянула меня туда. Переступила порог просторной комнаты и тут же испуганно отшатнулась. В углу в старом кресле, оставшемся от прошлых хозяев, которое еще пока не выбросили, сидел человек — неподвижно, как восковая фигура, сложив руки на коленях и застыв, будто пришел в гости и остался в них навечно. Луна, проникавшая сквозь широкое окно, осветила знакомое лицо графа Никиты Семеновича Долгорукого — остекленевшие глаза, засохшую струйку крови, которая тянулась от переносицы вниз, и дыру от пули в самом центре его бледного лба.

Лиза вскрикнула и сразу же, зажав рот ладонью, словно боясь потревожить мертвого, в ужасе прильнула ко мне. Да, пожалуй, теперь графа можно вычеркнуть из списка. Похоже, его ветер дул в мою сторону до последнего, и это кому-то крайне не понравилось.

— Тут послание, господин, — сообщила Вэл, мигом возникшая рядом.

Крис, появившись следом, подхватила клочок бумаги, валявшийся на его коленях поверх уже закоченевших рук, и поднесла мне. Почерк оказался знакомым, корявым как у ребенка.

“Довольно уже. Знай свой предел”

Пальцы с досадой скомкали листок. Я-то свой прекрасно знал, а вот тот, кто оставил это, явно свой перешел.

— Вэл, — позвал я, — покажи последнее мгновение его жизни.

Ангел шагнула к телу, ненадолго прикрыла ладонью остекленевшие глаза, словно вбирая кожей то, что навсегда застыло в мертвых зрачках. А затем легко тряхнула рукой, будто выбрасывая вверх нечто невидимое. Следом в воздух взлетели сияющие серебряные частицы и сложились в картинку, похожую на стоп-кадр из фильма. В последний миг своей жизни граф смотрел прямо в лицо своему убийце — то самое, которое сегодня на приеме учтиво улыбалось мне. Частицы рассеялись, пряча лживое лицо — хотя правильнее будет сказать фейс — британского посла.

Я молча взглянул на часы. Прием в честь помолвки еще не закончился, а значит, лорд Квинси все еще там.

— Сдадим его правосудию? — прошептала рядом Лиза.

Зачем? Я и есть правосудие. Самое справедливое и самое беспощадное из всех — от меня никто не уйдет без наказания. Каждый получит свое.

Глава 21

“В последнее время я часто оставляю новости без комментариев, и эту тоже оставлю. Тем более для комментариев я сегодня слишком пьяна…”

Следом в канале “Имперские тайны” шло видео, снятое с одной из уличных камер наблюдения. По пустынной ночной дороге столицы, выделяясь в ней светлым пятном, ехал белоснежный автомобиль с дипломатическими номерами Британии. Огни светофора загорелись красным, и он законопослушно остановился на перекрестке. Внезапно, нарушая все правила, из-за поворота ему наперерез вылетел черный грузовичок без опознавательных знаков и с заклеенными номерами. Водитель автомобиля стремительно вильнул вправо, пытаясь избежать столкновения, и въехал в дорожный знак.

Лобовое стекло разлетелось вдребезги. Из грузовичка, резко затормозившего рядом, выскочили двое мужчин в черной одежде, прячущей их с головы до ног. Кинулись с аэрозольными баллончиками к автомобилю и сквозь разбитое окно что-то густо распылили внутрь. На пару мгновений машину окутала серая плотная завеса. Когда она немного рассеялась, мужчины распахнули заднюю дверцу и вытащили наружу потерявшего сознание британского посла. Внутри все еще задымленного салона сверкнули бриллианты его супруги, отключившейся вместе с охраной и водителем. Не теряя времени, двое в черных масках закинули лорда Квинси, как мешок, в распахнутые дверцы своего грузовичка, и, газанув, тот увез посла в неизвестном направлении. Хотя мне оно было известно.

С Финского залива тянуло холодом. Когда-то красивый парк, разъезженный военной техникой и растоптанный сотнями ног, сейчас походил на заброшенную пустошь. Строительные леса закрывали почти весь обгоревший, покореженный фасад с кривыми каменными обломками там, где раньше возвышались изящные башенки. Часть окон, выбитых пулями и ракетными залпами, уже успели вставить, часть еще нет — из-за чего в ночном мраке старинная усадьба Воронцовых напоминала ощерившегося наполовину беззубым ртом монстра. Но, хоть здание и на ремонте, подвалы-то в нем целые. Глубокие и прочные, не пострадавшие от недавнего нападения, они были вполне пригодны для приема гостей и увлекательных бесед с ними.

Цок… Стук трости гулко разлетелся по небольшой комнате, куда я зашел — такой низкой, что потолка можно коснуться просто подняв руку, и узкой, что пары шагов достаточно, чтобы несколько раз обойти ее всю. Местечко напоминало каменный каземат — без окон, с прочной металлической дверью и пустыми шершавыми стенами. Из мебели тут были лишь койка со старым одеялом и железное ведро в углу для естественных нужд. По сравнению с этим, бывшее жилище моей троюродной сестры в другом конце подвала могло сойти за номер-люкс.