Мое личное (не) счастье

На самом деле моя ремиссия была разрушена отнюдь не октябрьским воскресным вечером. Да, я жутко злилась на брата за его «камерные слежки» и прочее, но это все можно было понять, со скрипом на сердце, но все же можно. Конец моей ремиссии пришел в новогодние праздники, когда, не предупредив брата, я приехала от тети Аллы раньше на два дня. Зашла с улыбкой на лице и увидела Марину в одном нижнем белье, восседающую за кухонной стойкой. Кивает мне с улыбкой на лице и подносит МОЮ чашку ко рту.

— С новым годом, Вика. Давно не виделись, — скидываю вещи на пол и прохожу вперед. Никогда не была такой злой, видимо началось все с травмированных пальцев Самарского, а сейчас продолжается выбиванием собственной чашки из рук этой стервы. Кофе расплескивается по столу, но моя чашка цела, и на том спасибо.

— Что ты здесь делаешь?!

— Полегче, что это за гостеприимство такое?!

— Это моя чашка и мой дом. Как хочу, так и веду себя. И ты не ответила.

— Я здесь сидела и спокойно пила кофе, пока ты не выбила из моих рук чашку. Я ждала твоего брата, который внезапно уехал по одному важному звонку. Бросил меня, паршивец такой в рождество, — с усмешкой произносит она. — Но скоро должен вернуться.

— А ты я смотрю уже родила. И ребенок, наверное, недоношенный и болезненный вышел, да?! Ну ты и сука! — сжимаю кулаки и пытаюсь успокоиться, но ничего не выходит. — Как давно ты с моим братом?!

— Почти сразу после нашего последнего разговора. Да ладно, Вик, это жизнь, надо быть чуточку спокойнее и совет тебе на будущее-ищи разные варианты и всегда будь готова переиграть свои же планы, если они внезапно дают сбой. Не нервничай так, а то морщины раньше времени появятся.

— Тварь. Какая же ты….

Оборачиваюсь по сторонам в поисках чего-нибудь, чем бы могла ударить эту стерву и впервые в жизни понимаю, что готова кого-то убить. Но как назло или на счастье, под рукой кроме чашки ничего не оказывается. Но нет, чашка мне дорога. Вместо этого я хватаю Марину за волосы и что есть сил начинаю дергать их в стороны. Как самая настоящая истеричка крепко сжимаю эту стерву, которая не остается в стороне и тоже хватается за мои волосы. И если бы не звук открывающейся двери, на этом бы мы не остановились. Финальный аккорд-толчок и эта стерва с грохотом падает со стула. Демонстративно кривит лицо ошалевшему Максу и начинает пускать слезы. Никогда бы не подумала, что окажусь свидетелем, а точнее участником самого настоящего бреда.

Я совершенно не помню, как вошла в спальню и что говорил брат. Единственное четкое воспоминание, что тогда я возненавидела всех. Брата-за то, что с этой стервой, ее-за то, что подтолкнула меня на тот шаг, но больше всего себя-за то, что сама лишили себя счастья. Сама! Своими собственными руками испортила себе жизнь. Еще каких-то пару месяцев назад, поговорив с Олегом, могла бы уже сейчас быть с ним, пусть ненадолго, но могла бы.

Наверное, частичка веры во мне еще оставалась, а вдруг еще не поздно, попробовать-то можно. Так и пошла пробовать через день после случившегося. Совершенно не готовилась, на мне не было ни красивой одежды, ни макияжа, и в голове не было ни единой здравой мысли. На что я наделась не знаю. На мне была разве что дебильная улыбка, когда он распахнул дверь. Стоит и осматривает меня со скептической улыбкой.

— Привет, — наигранно веселым голосом произношу я.

— Ну, здравствуй. Что ты здесь делаешь? — поправляя крестик на шее интересуется Олег. А я только сейчас осознаю, что он стоит в одних брюках.

— Я хотела извиниться… за пальцы.

— Это все? — с ухмылкой произносит Самарский.

— Я не хотела, это как-то само получилось. А сейчас новый год и нельзя в него вступать с обидами. Вот.

— Ну супер. Я уже забыл и простил. Можешь быть спокойна. Что-то еще? — смотрю на него и буквально взглядом умоляю, ну впусти меня в дом и сделай все то, что хотел раньше. Но вместо того, чтобы исполнить мои несказанные вслух просьбы, позади Олега появляется симпатичная длинноволосая шатенка. Она кладет руку на его плечо и тихим голосом спрашивает.

— Олежка, ну ты скоро? — Господи, как же я оказывается ненавижу это «Олежка».

— Да, иди, Маш. Я сейчас приду, — девушка разворачивается и медленным шагом идет обратно. — Ты что-то еще хотела, Вик?

— Да, я хотела спросить, ты не знаешь где Максим? Мы вчера поссорились, и он не появляется дома уже сутки, — только не реветь, не реветь!

— Думаю он у Марины, не переживай, вернется. Слушай, там темно уже, давай такси тебе вызову.

— Нет, спасибо. Я на машине, меня Коля привез.

— Ну тогда я спокоен. Если рядом Коля.

— Ага. Он рядом, — подумаешь, что Коля уже четыре месяца встречается с нормальной девушкой, и я его почти не вижу. Чернов точно был бы не против, если бы его хоть и фальшиво, но упомянули. — Ладно, я пойду.

— Ну, иди. С новым годом, кстати.

— И тебя, — разворачиваюсь и быстрыми шагами спускаюсь по лестнице.