Мое любимое проклятие (СИ)

Очень часто этот прием называют углублением в собственную душу, так называемым взглядом души, когда она словно вылетает из тела и смотрит на весь мир своими глазами. А поскольку душа моя была свободная, подвижная, очень энергичная и пугливая, я смогла связаться с ней через тонкую оболочку тела и заставить передавать информацию. Таким образом в голове мелькали разные картинки, звук доходил до ушей еще быстрее и становился вдвое мощнее, а нос воспринимал запах цветов за закрытым окном.

Свою медитацию и тренировки проводила с большими паузами, выпуская на улицу демонический зоопарк и заботясь о ребенке. Именно его видела хуже всего. В сознании мелькали только нечеткие контуры его сначала маленького, а потом все большего и большего тела. Этот ребенок рос ужасно быстро. Один день беременности приравнивался к девяти месяцев, поэтому меня это нисколько не удивило.

Часто я называла мальчика просто Сай. Сокращение полного имени стало для меня настоящей традицией. По своей натуре Саймон был более похож на меня, а вот во внешности, если вспомнить слова сестер Янелиабара, то именно на Яна. Он редко плакал, как нормальные дети, а больше пищал. Так у него прорезывался голос, и я была готова в любой момент услышать первое слово, которое он скажет.

Однажды проснулась от тихого попискивания, в котором могла разобрать только одно странное слово: «ня». Ребенок повторял его раз десять. Может Сай просто спал и повторял это во сне, но только услышав странное «ня», я резко подскочила и повисла над ребенком, что спал на соседней подушке.

- Ты... помнишь его? - шокировано спросила, касаясь головки. Саймон все же повторял это с закрытыми глазами.

Без сомнения, я сразу поняла, что его «ня» надо расшифровывать, скорее всего, задом наперед, то есть... Ян. Мальчик был уже полностью сформирован, когда демон покидал меня, поэтому мог услышать наши голоса. Странно только, почему именно «ня»?..

- Нян...

- Ян. Просто Ян. Это очень длинное Янелиабар ты все равно не запомнишь. Я сама себе долго язык с ним ломала, а что говорить о ребенке...

- Нян... бар.

Я громко ударил себя ладонью по лбу, отчего даже ребенок испугался.

- Чудесно... Твой отец будет счастлив, если я скажу, что твое первое правильное слово было именно «бар» ... Эх-х-х, алкоголиков ничто не остановит. Это я о твоем дедушке, между прочим. У тебя ну очень интересная родословная.

Я сказала это таким ехидным и насмешливым тоном, что Сай тихо хихикнул. Да, все же характер ему передался от меня.

***

- Ма! А где ня?

- Во-первых, постарайся не съедать окончания слов. Во-вторых, он никакой не «ня». А в-третьих, Ян на ужасно важном задании и пока не выполнит его, то не сможет вернуться.

Что здесь и скрывать, это был поистине демонический ребенок. Непоседливый, говорливый и вечно голодный в те годы, когда все нормальные дети спят и даже пикнуть еще не могут. Так, как дурачился Саймон, наверняка не дурачился даже Васька, когда был маленьким котенком. Ян теперь автоматически стал для него таинственным Ня, который скоро должен вернуться. Васька превратился в большого и черного Ву, Афродита - на носатую Иту, а вот я - на простой Дя-дя, или Ма. Он никогда не мог произнести слов до конца, но в его годы дети даже людей не различают, поэтому я Саю все прощала, тем более, что когда-то сама материлась, пытаясь сказать это идиотское Янелиабар.

Часто приходилось носить его по замку, чтобы сменить обстановку. Прогулка занимала весь день, поскольку перед тем, как сделать шаг, я ждала сигнала от души и образов в голове.

За этот короткий период шумный гигантский замок стал тихим и жутким. В доме остались только или очень молодые, или очень старые. К молодым относили последних двухсот детей Лилит, пугливых и немногословных, имевших привычку, как летучие мыши, спать вниз головой на люстре в главном зале. Они не принимали меня и с шипением сбегали. Я их прекрасно понимала, поэтому не трогала. А вот к старым относились слуги. Черти и прочая нечисть старели скорее демонов, и, тем более, на войну этих малых созданий можно было взять только для разведывания территории, а таких сейчас на фронте было достаточно. Вот с ними и могла поговорить.

- Мадам, вы опять за обедом?

Этого черта я помнила еще с тех времен, когда впервые переступила порог дома. Он был главным дворецким, старым и скривленным серым чертом с бородой и длинными лапами, поэтому своей рогатой головой доставал до моего плеча.

- Да, Люист, ты как всегда прав. Накорми, пожалуйста, Саймона свежей курятиной, а мне лучше телятину. - Я спокойно подала ему ребенка, а затем последовала за этим демоническим ветераном в кухню, слушая стук его каблуков. - Есть какие-то новости с фронта?

Он все всегда знал. Привязанный к Самаэлю собственным духом, чувствовал все изменения в состоянии своего хозяина, а еще мог передавать всему дому его мысли. Его я попросила переспросить, как поживает Ян.