Мое маленькое счастье. Книга 1

Цун Жун не поняла, почему он задал этот вопрос, поэтому посмотрела на него удивленно:

– Почему ты спрашиваешь?

Вэнь Шаоцин невозмутимо пояснил:

– Один из двоих должен уметь пить, иначе на свадьбе будет очень проблематично поднимать тосты.

Опять началось… Опять началось! У Цун Жун на лбу вздулись вены.

Вэнь Шаоцин, казалось, не заметил ее состояния и серьезно продолжил:

– Впрочем, если ты тоже не умеешь пить, сильно не переживай, на это у тебя будут шафер и подружка невесты.

– Вэнь Шаоцин, – внезапно окликнула его Цун Жун.

– Да?

– На самом деле это не проблема. Раз сейчас у тебя нет любимой девушки, то легче сразу искать ту, которая умеет пить.

Но про себя Цун Жун фыркнула: кто в наше время не умеет пить?

– Вон оно как! – Вэнь Шаоцин коснулся подбородка. – А адвокат Цун умеет пить?

– Нет! – выпалила Цун Жун.

Вэнь Шаоцин довольно улыбнулся.

– Какое облегчение! Мне только что пришло в голову, что, если невеста перепьет жениха, он будет выглядеть очень глупо. Согласна?

Их разговор так разозлил Цун Жун, что у нее разболелся живот. Она схватилась за него и скорчилась от боли.

Вэнь Шаоцин посерьезнел:

– Что с тобой?

Цун Жун, не желая с ним разговаривать, оттолкнула протянутую руку.

– Я сказала, не задавай мне вопросов, цена за консультацию очень высока!

– Я помогу тебе попасть к врачу, – не отставал юноша, – а мои услуги, между прочим, тоже дороги.

– Сколько?

– Двадцать пять.

– Вопрос, который ты задал, не относится к криминальной практике, кроме того, ты учитель Чжун Чжэня, поэтому я дам тебе скидку. Стандартный тариф – триста юаней в час. Так что с тебя двести семьдесят пять юаней.

– Я отдам позже, – небрежно сказал Вэнь Шаоцин, уверенный в том, что она не примет деньги. Он протянул руку, чтобы пощупать ее живот, и нахмурился. – Ты ужинала?

Цун Жун покачала головой:

– Нет еще.

– Мало того, что у тебя нет привычки завтракать, так ты еще и не ужинаешь. Адвокат Цун, как в тебе только душа держится?

– Я хотела поесть, – вздохнула Цун Жун, – но у меня не было времени, слишком много дел навалилось.

Возможно, из-за того, что рука Вэнь Шаоцина была на ее животе, боль становилась все нестерпимее. Подобное уже случалось, но таких невыносимых мучений ей еще не приходилось испытывать.

Так бывает с ребенком, который падает и встает сам, когда его никто не видит, но горько плачет, если есть кому его пожалеть.

Заметив, что Цун Жун становится все хуже и хуже, Вэнь Шаоцин взял ее за руку и повел к себе:

– Я тоже проголодался, так что давай поедим что-нибудь вместе.

– Не нужно, я просто закажу еду навынос, – принялась вырываться Цун Жун.

Глядя на ее решительное сопротивление, Вэнь Шаоцин вдруг вспомнил фразу Чжун Чжэня: «Сестру невозможно уговорить» – и неуверенно спросил:

– Я напрасно так долго стоял и грел твой живот? Разве клецки не лучше, чем еда навынос?

Цун Жун заинтересованно подняла голову и уточнила:

– Что такое клецки?

– Ну… что-то вроде макарон, – кратко объяснил Вэнь Шаоцин. – Будешь?

– Да. – Любовь к еде взяла верх.

После разговора Цун Жун, которая собиралась домой, была перенаправлена прямо в дом Вэнь Шаоцина.

Юноша на мгновение задумался: раньше она сначала заходила домой, а потом навещала его, но сегодня прямиком шла к нему. Нужно изощриться и придумать способ, хотя… убедить ее было действительно трудно.

Когда Цун Жун вошла, ей в глаза сразу бросилось пустое место на стене. Неужели Вэнь Шаоцин не заметил пропажи? Или есть другая причина, почему место все еще пустует?

Вэнь Шаоцин проследил за направлением ее взгляда и тоже удивился:

– Ну и дела! Одной фотографии не хватает!

Цун Жун виновато промолчала.

Вэнь Шаоцин некоторое время смотрел на пустое место, затем обернулся и подозрительно спросил:

– Какой из тебя охранник? Куда пропала фотография?

Когда Жан-Иди-Прочь услышал, что хозяин возвращается, то радостно выбежал поприветствовать его, но теперь заскулил и лег на пол, непонимающе тараща глаза.

Цун Жун не осмелилась даже взглянуть на пса.

– Тем вечером она висела на месте, кто же мог ее снять… – пробормотал Вэнь Шаоцин и направился на кухню.

Цун Жун вздохнула с облегчением – он ее не заподозрил.

– Уже поздно, а мясо – тяжелая еда для желудка, – донесся из кухни голос Вэнь Шаоцина. – Ты не против, если я приготовлю что-то овощное?

– Да, – поспешно согласилась Цун Жун, вбежав на кухню.

Когда Вэнь Шаоцин услышал рядом ее голос, он улыбнулся и посмотрел на соседку. Казалось, что разговор клеился особенно легко, стоило им заговорить о еде. Даже ее голос становился нежнее. Цун Жун, похоже, не осознавала этого, но каждый раз, когда она стояла рядом и смотрела, как он готовит, ее взгляд становился сосредоточенным и покорным. Он был очень похож на выражение глаз Жана-Иди-Прочь, с нетерпением ожидающего, когда хозяин его покормит. Это всякий раз заставляло сердце профессора таять.

Вэнь Шаоцин налил в кастрюлю холодной воды. Девушка с любопытством посмотрела на макароны, похожие на кошачьи уши:

– Это и есть клецки?

– Да, – подтвердил он, не отвлекаясь от готовки.