Мое мерзкое высочество

Нюансы, которые могут позволить мне стать ненужной, бесполезной для отца и неинтересной для будущего мужа. Это казалось таким простым и в то же время настолько невыносимо сложным и опасным, что у меня начинала кружиться голова от одной только мысли, что я посмею ТАК понять и выполнить волю родителя.

Последние лет тринадцать, с первого дня, как я переехала к бабушке, а потом и обратно в столицу, я только и делаю, что молча исполняю волю отца. Пусть я совсем и не старалась соблазнить принца, прекрасно понимая, какая судьба меня ожидает в случае успеха, при этом делая вид, что прилагаю все возможные усилия, сейчас ситуация была иной. Замужество было предрешено. И совершенно не имело значения, кому меня просватали. Осталось найти только то, что я могу с этим всем поделать.

– Леди, – Полли подняла голову от книги, – тут говорится, что в случае смерти супруга, если не появился общий наследник, жена получает все приданое обратно. Это важно?

– Не знаю, насколько это полезно мне, но да, это информация того плана, что я просила тебя искать. Продолжай.

Но, скорее всего «нет». Война закончилась, а травить супруга, надеясь, что никто об этом не узнает? А что потом, даже если так? Меня вернут в родительский дом?

Не сдержавшись, передернула плечами. Ну уж нет.

– Леди, – Полли, заложив страницу пальцем, наклонилась ближе ко мне, пугливо оглянувшись по сторонам, словно это помогло бы, пожелай соглядатаи отца подслушивать нас и в домашней библиотеке. Ее свистящий шепот даже мне было не просто разобрать, хотя я приблизилась почти вплотную, стараясь расслышать, что хочет сказать девушка, – а если все будет хорошо?

– Ты правда думаешь, что ОН позволит? – мы никогда не обсуждали подобное. Я просто не позволяла себе представить, насколько Полли хорошо осознает ситуацию. Но вот сейчас, глядя в светлые глаза, я видела в них сожаление и тоску. Она знала. Она, правда, все понимала. Только это никак не поможет мне.

**

– Грэтта, прекрати рыдать, будь так любезна, – тихо, едва сдерживая головную боль и не позволяя ей накрыть меня волной, попросила в который раз. Эта темноволосая девица была не настолько меня младше, чтобы позволять себе подобное поведение. Мы все нервничали, все ужасно устали и мечтали о том, когда будет позволено сменить откровенные тяжелые и холодные платья на нормальные наряды, но все же старались держать себя в руках. Насколько позволяла сила воли.

Но Грэтта, дочь удельного помещика из низшего дворянского рода, получившего титул всего-то пару поколений назад, позволяла себе разводить сырость уже который день, ничуть не опасаясь, что ее распухший нос и красные глаза плохо скажутся на мнении супруга. Кажется, у кого-то остался любимый конюх, или кузнец, там, за сотнями ли дороги.

– Прости, Олив. Я просто не могу, – с всхлипами, прерываясь на тихие подвывания, отозвалась девушка.

– Полли, достань капли, – не в силах больше терпеть, потирая ноющие виски, попросила служанку. Проклятое ожерелье с зелеными камнями натирало шею, высокая сложная прическа с десятком заколок тянула голову вниз, и все это, как бант на подарочной коробке, венчали завывания Грэтты.

Выпив горькое лекарство, сунув порцию мягкотелой и слишком впечатлительной соседке, я прикрыла глаза. Еще совсем немного. Всего-то пара недель, Олив, и может, что-то в твоей жизни изменится к лучшему.

Сайгоры меня не слишком впечатлили. Да, высокие и широкоплечие. Да, полны самомнения, плещущегося через край, но ничего такого, к чему я была не готова. Наоборот, все выглядело именно так, как и ожидалось. Кроме одного. Лиззи привлекла всеобщее внимание. Раздумывая над этим, чувствуя, что это может изменить все, я никак не могла сообразить, каким образом использовать эту информацию. Столько лет будучи придавленной чрезмерной властью отца, я сама оказалась не слишком способной в интригах и подковерных играх. Но хоть чему-то я должна же была научиться?

Мне показалось, что с момента пересечения границы наше путешествие стало еще сложнее. По крайней мере, я была готова отдать за это свою лучшую парюру с рубинами. Особенно, когда в стены кареты стали с глухим стуком врезаться стрелы, наконечниками дырявя обивку. Меня, вынудившую всех спуститься вниз, на пол кареты, трясло как в лихорадке. Думаю, от серьезных неприятностей уберегло нашу четверку только то, что экипаж стоял первым в караване. Позже, когда все девушки прибыли в крепость, я услышала, что не всем так повезло.

Вот во время этой стоянки мне удалось рассмотреть мужчин чуть лучше. Все породистые, с упрямым выражением лиц и хорошо развитой мускулатурой. Отличные образчики. Таким мужем будет непросто управлять, не говоря уже о том, чтобы заставить одного из них жениться на мне против воли.