Читаем Мое мировоззрение. полностью

Разум человека "метафоричен". Это значит, что одной обобщенной, словесной или образной, модели ("фразе") могут соответствовать различные "тексты" из моделей детальных. Вспомним хотя бы пословицы и поговорки, заменяющие большие куски текста несколькими остроумными словами "из другой оперы", выражающими их смысл, понятный, однако, только посвященным. Метафоричность участвует в процессах творчества. На ней же основаны фантастические сновидения, когда отключен критерий реальности образов, довлеющий над воображением в состоянии бодрствования. Юмор и красота, видимо, тоже относятся к этому кругу явлений.

На иерархии обобщенности моделей и метафоричности основан и алгоритм творчества, при котором по обобщенной модели задачи перебираются варианты ("тексты") из моделей детальных, пока один из них - оптимальный - не удовлетворит критериям задачи и выполнимости.

В сообществах людей существует Коллективный Разум (КР) состоящий из иерархии разумов участников, и действующий через их речь.

Любой разум имеет недостатки:

Ограниченность (модели всегда проще объектов).

Субъективность (оценки и решения зависят от чувств).

Увлекаемость: изменение активности моделей от тренировки, самоорганизации, смещающих критерии оптимальности.

Эти недостатки объясняют трудность "доказать истину", убедить скептика. Дело в том, что на один и тот же сложный объект по разному реагируют люди с различными оценками и возможностями познания, формируя для него разные обобщенные модели, плохо сопоставимые, а часто и непохожие.

На эту же тему - о сопоставимости истин - замыкается проблема знания и веры, науки и религии.

Всякое знание о сложных системах "типа живых" - вероятностно: наш разум способен создавать для них только обобщенные, а не детальные модели. Это значит, что признавая эти модели идентичными оригиналу, мы включаем механизм веры. Доля веры зависит от того, сколько "тонкостей" системы мы опустили (или пренебрегли) в процессе познания. Чем ограниченнее разум, тем проще модели, которые он создает, тем дальше они от оригинала, тем больше нужно веры, что бы выдавать одно за другое.

Разум человека и высших животных включает веру, доверие - (родителям, вожаку, "авторитетам"), в число потребностей для ЦФ выживания. Как всякая потребность, она различна: скептик во всем сомневается, доверчивый - всему верит. Соответственна и разборчивость в авторитетах. Для истинно верующего слова из библии больше значат, чем собственные чувства и оценки.

Наука стремится получать точные модели. Для этого она создала аппарат доказательств, уменьшающих долю веры в познании истины. Религия все доказательства заменяет словами авторитетов. Вера в Бога становится главным инструментом познания.

ОАР универсален - он годится для любого "субъекта разума" или ИИ любого назначения. В его описании я пользовался терминами, относящимися к области психологии. С таким же успехом можно вообразить Разум робота, самостоятельно действующий на другой планете. Важно создать "аппарат" (сеть или программы) с атрибутами, механизмами восприятия и моделирования среды, "тела", переменную активность моделей, зависящую от заданных ЦФ с детализацией потребностей и мотивов действий. Пусть их будет всего несколько. Конечно, нужна некая начальная постоянная память, механизм образования новых моделей, и обязательно - СУТ - для функции сознания как механизма выбора приоритетов.

К сожалению, все это легко сказать, но очень трудно воплотить "в железе". В 60 - 80-х годах ХХ века в нашем Отделе биокибернетики, в Институте кибернетики имени В.М.Глушкова, были сделаны примитивные модели некоего существа передвигающегося по лабиринту к цели с препятствиями, опасностями, пищей (А.М. и Л.М.Касаткины, Э.М.Куссуль, С.А.Талаев, Д.Н.Галенко), "разум" его был представлен сетью из элементов и связей "со значением", активность которых просчитывалась на компьютере по тактам времени с использованием СУТ. Нам хотелось именно воспроизвести ОАР, с основными элементами психики: потребности, действия, "мысль", "сознание", "подсознание", хотя бы на очень простой среде. Казалось, что это удалось. В конце работы тележка с "разумом" на "нейронных сетях" из физических элементов путешествовала по институтскому саду по направлению к цели, обходя препятствия. Работы многократно докладывались и публиковались. Например, в книге "Моделирование мышления и психики", изданной так же в США. Что бы создать более мощный и доказательный "аппарат" у нас не хватило ресурсов, но я уверен, что это возможно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное