Мое непреклонное сердце

- Надеюсь, я могу считать это согласием?..

Глава 7

Придя в себя, Мерседес поняла, что она на руках Колина, но не могла ни воспротивиться этому, ни понять, приятно ли это ей. В следующий момент она уже лежала и своей постели.

Перед дверями в коридоре собралась настоящая толпа. Там были мистер и миссис Хеннпин, близнецы, две горничные и посудомойка, Хлоя и Сильвия. Мерседес сообразила, что все они пришли вслед за Колином, когда тот нес ее сюда. Колин же явно не обращал на эту глазеющую публику никакого внимания. Он вообще ни разу не обернулся на дверь, а хлопотал над Мерседес, которая упорно пыталась подняться на локтях и сесть.

Колин положил ей руку на плечо и мягким, но настойчивым движением заставил откинуться на высоко взбитые подушки. Она не оказала никакого сопротивления. Он расценил это как признательность за то, что он ничего не стал объяснять собравшимся.

- Отдыхайте! - почти приказал он.

Это была скорее жесткая команда, чем мягкое увещевание. Колин слишком долго командовал людьми, чтобы вести себя с ней по-другому. Но он провел с Мерседес достаточно времени, чтобы понять, что она отвечает на его приказы совсем не так, как матросы его корабельной команды. И то, что она с ним не спорила, было верным признаком ее абсолютного переутомления.

Когда он появился в дверях, толпа расступилась. Колин вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

- Мисс Лейден проведет весь день в своей комнате, - сказал он. - Миссис Хеннпин, будьте добры, позаботьтесь, чтобы она хорошо позавтракала. А все остальные пусть оставят ее в покое.

Но собравшиеся люди, тревожно переглядываясь, ждали от него более подробных объяснений. Никто и не подумал уйти.

Мятеж, даже в такой невинной форме, как этот, был для Колина полной неожиданностью. Он внимательно изучал их лица, пытаясь угадать причину. Наконец, когда до него дошло, в чем они его подозревают, взгляд его темных глаз стал еще более суровым.

- Я не прикоснулся к ней и пальцем, - сказал он. Колин не стал выяснять, поверили ему или нет. Он просто ушел.

Мерседес ужаснулась, когда ей пересказали всю эту историю сначала близнецы, потом миссис Хеннпин, а позже Хлоя и Сильвия - и со всеми подробностями. Теперь, понимая, что она заодно с Колином, они были ужасно смущены самим вопросом, который хотели задать капитану, но не успели. До сих пор они представляли себе Колина Торна еще более злобным и ужасным, чем сам граф Уэйборн.

Мерседес решила, что она не станет обсуждать эту тему со своим новым хозяином, что породило бы множество новых вопросов, на которые она не хотела отвечать. Ей хватило и того унижения, которое она испытала, когда он увидел след, оставленный арапником дяди у нее на шее. Обсуждать, как жестоко обращался с ней граф, было бы, конечно, тяжело, но Мерседес еще больше тяготило то, что она не смогла защитить других от подобных жестокостей. Узнай об этом Колин Торн, он наверняка осудил бы ее не менее сурово, чем судила себя она сама. А если он заподозрит, какой она может быть слабовольной, беспомощной и бессильной, неужели и тогда захочет, чтобы она управляла Уэйборн-Парком? По мнению Мерседес, ответ был бы однозначным.

Пребывание Мерседес в постели лишь в малой степени объясняло ее повышенную энергию в последующие десять дней. Истинной причиной такой активности была ее целеустремленность, а если точнее, то это было свидетельством охватившей ее паники. Она поставила себе целью доказать Колину Торну, что в достаточной мере обладает и стойкостью, и умением, и силой и что его решение взвалить огромную ответственность на ее хрупкие плечи не было ошибкой.

Уэйборн-Парк имел восемьсот акров превосходных сельскохозяйственных угодий. Издали открытые взору поля казались пестрым лоскутным одеялом, которое как бы символизировало плодородие земли. При ближайшем же рассмотрении выяснялось истинное положение вещей. Хотя земля давала богатые урожаи кукурузы и пшеницы, многие участки поросли сорняками. Арендаторов было слишком мало, чтобы поддерживать все поля в порядке, и пограничные угодья опустошались птицами и лесным зверьем. Некоторые каменные домики пустовали, а другие выглядели так, что было непонятно, как там могли жить люди. Что касается родового замка, то крыши его давно уже требовали ремонта, полы прогнили. И хотя каждая семья арендаторов имела в достатке овощи, выращенные на огородике, приютившемся позади каждого дома, Колин видел, что мясо на их столе бывало очень редко или вообще отсутствовало.

Это открытие озадачило его: ведь многие угодья в Уэйборн-Парке не использовались ни для выращивания зерна, ни для разведения скота. Кроме пахотной земли и пастбищ, были участки, заросшие лесом, где в изобилии водилась дичь. Ее было так много, что она, по существу, губила урожаи на корню.