МОЕ ПАДЕНИЕ

- Да хотя бы, потому что выглядишь как вульгарная женщина легкого поведения, – ну все, она сама напросилась. Я медленно отталкиваюсь от капота, надвигаюсь на нее, от чего она пятится назад и нервно усмехается. Подмечаю по дороге, что ее волосы идеально собраны в хвост, что позволит мне схватиться за него и ударить ее об колено носом. Не успеваю я дойти до этой стервы, как из ворот выходит Дан, с интересом наблюдая за происходящим. Кидает на меня вопросительный взгляд. И я меняю тактику на ходу. Обхожу Кристину, кидаюсь на шею Дана. От неожиданности он ловит меня за талию. И кажется. он раскусил меня, потому что он слегка мне улыбается и подмигивает.

- Дан, – протяжно, тяну слова, – поехали домой, я так устала, милый, и не выспалась, и ты в этом виноват. Но мне понравились игры с твоими наручниками. Повторим? – хитро интересуюсь я. Неожиданно для него обхватываю его лицо и страстно целую. И Дан меня не подводит. Отвечает на поцелуй, перехватывая инициативу на себя, слегка дергает меня за волосы, вынуждая запрокинуть голову. Когда мы, наконец, останавливаемся, Кристины уже нет.

- Ты специально это делаешь? – спрашивает он, спуская руки на мои бедра, сжимая их, плотнее притягивая к себе.

- Да.

- Зачем?

- А это уже тебя не касается. Теперь это моя война. И заметь, не я ее начала, – подмигиваю ему я. Отрываюсь от него, отворачиваюсь, сажусь в машину. Через минуту Дан садится за руль.

- Не забудь мне напомнить взять билеты до Мексики с открытой датой, усмехается он. Киваю ему в ответ, и мы покидаем это неприятное для нас место.

- Значит, игры с наручниками? – заинтересовано спрашивает он, продолжая смотреть на дорогу.

- Да. А у тебя есть наручники? – соблазнительным голосом интересуюсь я.

- Есть настоящие, стальные и очень жесткие. Так что я тебе не завидую, Дюймовочка, – усмехается он. Дан немного расслабился, уже не такой напряженный и даже шутит. А самое главное, ни намека на маски, со мной он – настоящий. Нет, я видела, как он становился непроницаемым и безразличным в доме матери. Но это было для них. А со мной он другой. И это уже хорошо. Достаю сигарету, приоткрываю окно, не успеваю нормально затянуться, как моя сигарета летит в окно.

- И да, с этого дня ты бросаешь курить, – нагло заявляет он.

- А не ты ли совсем недавно выкурил почти все мои сигареты? – обижено спрашиваю я.

- Это было временно, я тоже больше не курю! – заявляет он.

- Знаешь что?! Мы так не договаривались. Если мы вместе, это еще не значит, что ты можешь указывать, курить мне или нет! – возмущаюсь я.

- Значит! Когда ты куришь, ты теряешь свой неповторимый сладкий медовый запах. Ты – женщина и должна пахнуть женщиной, а не табаком.

- Медовый запах? – мое возмущение пропадает. Медовый запах. Я пахну медом?

- Да. И это безумно вкусно, Дюймовочка. Очень вкусно.

- А что будет, если все равно буду курить? Накажешь? – приподнимая брови, спрашиваю я.

- Накажу, – загадочно отвечает он. Ух ты! Достаю еще сигарету, не успеваю ее подкурить, как сигарета вместе с пачкой летит в окно.

- Ну ведь ты же понимаешь, что дома я все равно буду курить.

- Рискни, – угрожающе, произносит он холодным тоном.

- Обязательно рискну. Ты забыл, я азартная. И я даже отправлю тебе фото.

- Нарываешься?! – буквально рычит он. Но мне не страшно.

- Да, – наклоняюсь к нему, прохожусь кончиком языка по его уху, – Я хочу наказание с наручниками, – шепчу ему в ухо, прикусывая мочку. Дан напрягается, я чувствую его дрожь возбуждения. Резко отстраняюсь от него. Усмехаюсь, смотрю в лобовое окно, мы подъезжаем к моему дому.

- Ну, ты сама напросилась. Но не сегодня. К большому сожалению, мне нужно на работу. И кстати, что у тебя там с работой? – спрашивает он, паркуясь напротив моего подъезда.

- Ничего. В активном поиске, – пожимая плечами, отвечаю я.

- В понедельник вернешься на свое место секретаря, – он не просит, не спрашивает, хочу ли я. А просто ставит меня перед фактом.

- Нет.

- Что «нет»?

- Нет, я не выйду к тебе на работу. И вообще, у тебя уже есть новый секретарь.

- Она на испытательном сроке. И прямо сейчас я решил, что она его не прошла, – разворачивается ко мне, заправляет за ухо выпавшую прядь волос.

- Я подумаю.

- Подумай. У тебя есть два дня. Подумай и ровно в девять будь на рабочем месте, – ничего ему не отвечаю, но красноречиво закатываю глаза. – Хотя знаешь, я сам тебя разбужу и насильно увезу на работу.