Мое падение

— Нагулялась? Остыла? — спрашивает он меня, открывая окно. — Не дури. Садись в машину. Я отвезу тебя домой. Замерзнешь, заболеешь, пока дождешься, что тебя кто-нибудь подвезет. Да и неизвестно, на кого нарвешься, — открывает пассажирскую дверь, предлагая мне сесть. Хочется послать его прямым текстом далеко и надолго. Но гад прав. Да и мороз не позволяет мне его послать. Быстро сажусь в машину, захлопываю дверь. Кожа начинает гореть, а меня трясти от резкой перемены температуры. Дан молча протягивает не допитый нами коньяк. Несколько секунд смотрю на него злым взглядом, забираю бутылку. Делаю несколько обжигающих глотков. Спиртное растекается горячей волной по телу, прекращая мою дрожь. Дан накидывает свою куртку мне на плечи. Да он еще и заботливый гад, усмехаюсь сама себе, но куртку надеваю. Дан молча срывается с места в сторону города. Беру сигарету, прикуриваю, делаю пару затяжек, откидываю голову на спинку. Дан резко вырывает из моих рук сигарету, выбрасывает ее в окно, продолжая молча ехать. Выдаю ему самую обворожительную улыбку, на которую я в данный момент способна, беру пачку. Не успеваю вытащить сигарету, Дан выхватывает из моих рук и пачку. Вот уже и пака летит в окно.

— Ты прокурила мне весь салон, — спокойно выдает он, продолжая смотреть вперед на дорогу. Ну да, до того как меня поиметь его это не волновало.

— Козел! — кидаю ему в ответ.

— Еще раз оскорбишь меня, действительно пойдешь дамой пешком, — на вид он абсолютно спокоен, лицо непроницаемое. Маска. Поза расслабленная, но его руки, которые крепко сжимают руль, выдают его. Всю оставшуюся дорогу мы молчим. Как только Дан останавливается возле моего дома, я снимаю куртку, кидаю ее на заднее сиденье, выхожу из машины, даже не смотря в его сторону. Пока я иду к подъезду, он стоит на месте, как только за мной закрывается дверь, я слышу резкий визг отъезжающей машины. Тоже мне, гонщик. Поднимаюсь на нужный этаж, подхожу к двери. Черт, у меня нет ключей. Звоню. Тишина. Лехи еще нет. Может это и к лучшему. У меня будет время снять это чертово платье, и принять душ. Смыть с себя запах холодного, как и сам, Дан, парфюма. Стучу в соседскую дверь. Минут через пять соседка, наконец, открывает.

— Здравствуйте, баб Маша, можно мне запасные ключи? — соседка осматривает меня заинтересованным взглядом. Берет с полки в прихожей наши ключи, протягивает мне.

— Ксюша, что-то случилось? Где Леша? — и все ей надо знать. Завтра же разнесет по всему двору, в каком виде я явилась домой с собственной свадьбы, да еще и одна.

— Все нормально, баб Маш. Леша скоро подойдет, — выхватываю из ее рук ключи, подхожу к своей двери, быстро открываю, скрываюсь от этой старой сплетницы в квартире. Включаю свет, прохожу в гостиную. Здесь все, как всегда, как будто ничего и не произошло. Иду в душ, сдираю с себя это ненавистное платье, чулки. Принимаю самый долгий, горячий душ. На душе гадко, тошно, противно. Боже, какая я дура, идиотка. Я не жалею только об одном. О том, что все-таки не вышла замуж. Да, я не должна была сбегать. Как только у меня появились сомнения, я должна была сразу сказать об этом Леше. Теперь я четко понимаю, что не люблю Алексея как мужчину. Люблю как брата, друга, но только не как мужчину. Я, наверное, вообще ничего не понимаю в любви. Но четко понимаю, что влюбленная женщина никогда бы не смогла так поступить. Ему нужна нестоящая женщина, кто-то вроде Лизки. Тихая, спокойная, прирожденная мать и жена. И это точно не я.

Выхожу из душа, надеваю халат. Беру свое свадебное платье, засовываю его в мусорный мешок. Не хочу его больше видеть. Прохожу в комнату, сажусь в кресло. Мне нужно дождаться Лешу. Попытаться с ним поговорить. Как-то объяснить мой поступок. Найти подходящие слова. Слова, слова. Где их взять, эти подходящие слова? В психологии этому не учат. Беру телефон. Звоню подруге, она должна знать, где Леха. Набираю ее номер, слушаю гудки. Лизка поднимает трубку, но молчит, и я молчу. Встаю, иду на лоджию, прикуриваю сигарету. Черт, я даже не знаю, что ей сказать.

— Так и будешь молчать? — первая тишину нарушает подруга. Вдыхаю поглубже.

— Прости меня, пожалуйста, — у меня почему-то пропадает голос. Это чувство вины перед ней не покидает меня. Она любит Лешу как брата. Он ей — родной человек. — Я — полная дура.

— Нет, ты не дура! Ты — идиотка! — она права, я идиотка. — И тебе не кажется, что прощение ты должна просить не у меня?

— Согласна. Как он? — мне нужно знать насколько больно я ему сделала.

— О, я смотрю, тебя начали волновать чувства Леши, — подруга беспощадна, что на нее не похоже. Но я это заслужила.

— Лиза я…, — пытаюсь ей объяснить, но не нахожу слов. — Я… просто не смогла, — выдыхаю. — Поверь мне, я чувствую себя не лучше чем он, — что я несу?

— Скажи мне, Ксюша, зачем ты так с ним поступила?! Зачем?! — кричит она в трубку. — Ты же говорила, что любишь его, получается, ты лгала?!