Мое прекрасное забвение

В следующую субботу Трентон, с раскрасневшимся лицом, пришел в «Скин Дип» на час позже обычного. Внедорожник его отца сломался, и он пытался починить его. Конечно же, это рассказал мне не Трентон. С моей поездки в Калифорнию приходилось узнавать все у Хейзел.

Подошла к концу первая неделя ноября. За это время Ти Джей позвонил только раз – сказать, что приехал в город по работе, но не сможет заглянуть ко мне и поздороваться, – а с Трентоном мы практически не общались. Несколько раз он приходил в «Ред», заказывал напитки у Рейган, Блии или Джори и каждый вечер, до последнего заказа, уходил с новой девушкой.

В «Скин Дипе» я старалась вести себя по-прежнему. Одурачить Кэлвина было проще простого, а вот Хейзел знала всю историю. Бывало, она сидела в зале у Трентона, потом выходила и подмигивала мне. Не знаю, подбадривала ли она меня таким образом или показывала тем самым, что мы обе владеем какой-то тайной информацией, о которой я даже не догадывалась.

Дверь зазвенела, и внутрь вошли Трэвис и Шепли.

– Привет, парни, – улыбнулась я.

– Ты что, торгуешь красотой в каждом притоне города? – спросил Трэвис, стреляя в меня своей самой очаровательной улыбкой.

– Смотрю, кое-кто в хорошем настроении, – сказала я. – Чем вам сегодня помочь?

– Даже не спрашивай, – сказал Шепли. Очевидно, на него хорошее настроение не распространялось.

– Хочу сделать пару татуировок. Где там мой несносный братишка?

Трентон высунул голову из дверей своего зала.

– Засранец!

Я отметила Трэвиса в блокноте, и как только он подписал все бланки, Мэддоксы удалились в зал Трентона.

– Ты, черт побери, шутишь! – крикнул Трентон, заходясь смехом. – Какой же ты подкаблучник!

– Заткнись, придурок, и просто сделай это!

Хейзел вышла в коридор и встала на пороге в зал Трентона. Вскоре она тоже хохотала. Зажужжала татуировочная машинка, и весь следующий час в зале Трентона раздавались всплески смеха и шутливые оскорбления.

Когда парни вернулись к стойке, запястье Трэвиса было перебинтовано. Сам он сиял от счастья. А вот Шепли нет.

– Ты мне свинью подложил, – проворчал он.

Трентон хлопнул по плечам Шепли, сжимая их.

– Шеп, все будет хорошо. Трэвис включит свое обаяние, и Эбби успокоится.

– Эбби? Я говорю об Америке! – сказал он. – Вдруг она взбесится, что я не сделал себе татуировку с ее именем? Что, если Эбби не успокоится и бросит Трэвиса, а это приведет к проблемам между нами с Мерик? Как меня все достало!

Братья захохотали, и Шепли передразнил их, огорченный отсутствием сочувствия.

Трентон улыбнулся своему младшему брату.

– Я счастлив за тебя.

Трэвис не сдержал улыбки, которая озарила все его лицо.

– Спасибо, засранец.

Последовали крепкие братские объятия, потом Трэвис и Шепли сели в «Чарджер» и уехали. Трентон все еще улыбался, но тут повернулся, увидел меня, и его улыбка померкла. Он ушел к себе в зал.

Я осталась сидеть за стойкой в одиночестве, пока они с Хейзел о чем-то шептались. Я встала и направилась к нему в зал. Трентон протирал сиденье, Хейзел выпрямила спину, посмотрела на Трентона, потом перевела взгляд на меня, давая ему понять, что я пришла.

– О чем шепчетесь? – спросила я, пытаясь изобразить улыбку.

– Мой клиент скоро придет? – спросила Хейзел.

Я посмотрела на небольшие металлические часы, висящие на стене.

– Через одиннадцать минут. Трент, у тебя пока нет клиентов. Если кто-нибудь не зайдет случайно, можем обсудить рисунок татуировки, про которую я тебе раньше говорила.

Не отрываясь от своего занятия, он поднял на меня взгляд и покачал головой.

– Кэми, сегодня не смогу.

– Почему? – спросила я.

Трентон сунул руку в чашу с леденцами, которая стояла на столешнице возле него. Он развернул крохотную конфетку и бросил в рот.

– Джейсон сказал, что, возможно, зайдет днем, если тренировка закончится вовремя.

– Трент, просто скажи, что не хочешь ее делать. – Я нахмурилась. – Не надо врать.

Я ушла и сердито плюхнулась на стул за стойкой. Минут через десять возле салона остановился внедорожник, и внутрь залетел Джейсон Брэзил.

– Трент занят? – спросил он.

Я ссутулилась и сползла по стулу. Все лицо запылало как в огне из-за охватившего меня унижения.

– Ты в порядке? – спросил Брэзил.

– Да, – ответила я. – Он у себя.

День за днем Трентон игнорировал меня, но больше я ничего ему не говорила. Мне было особенно обидно, потому что его общение с Хейзел не изменилось, а в «Реде» он в основном болтал с Рейган. Он намеренно избегал меня, и меня это ужасно задевало.

Во вторую субботу ноября Трентон зашел в «Ред» в одиночестве и устроился на своем новом излюбленном месте напротив Рейган. Она обслуживала своего постоянного клиента, Марти, и Трентон терпеливо ждал, когда она освободится, даже не глядя в мою сторону. Мое сердце сжалось. Находясь все это время рядом с Трентоном, я поняла, что испытывал Коуди с тех пор, как они расстались с Рейган, – каждую неделю со среды по воскресенье. Я взглянула на Коуди и увидела, что он бросает печальные взгляды на Рейган. И так по несколько раз за ночь.