Мое прекрасное забвение

Он выпил еще стакан виски и обхватил голову руками.

— Для парня, который никогда не проигрывает, ты слишком сентиментален! — пошутила Рейган.

— Кэми, подскажи, как поступить. Ты ведь знаешь девушек. Ты вроде бы одна из них.

— Во-первых, — сказала я, подавшись вперед, — иди ты на хрен!

— Вот видишь? Девчонки так не говорят.

— Только крутые, — возразила Рейган.

— Во-вторых, — продолжила я, — ты же чертов Трэвис Мэддокс. Ты можешь заполучить любую девчонку, какую пожелаешь.

— Почти любую, — уточнила Рейган от мойки.

Трэвис поморщился:

— Просто ты была девушкой Брэзила. Я даже не пытался.

— Ты это мне сейчас сказал? — Прищурившись, Рейган глянула на младшего из братьев Мэддокс.

— Это правда.

— Все равно ничего не вышло бы.

— Этого мы никогда не узнаем, — сказал Трэвис и взялся за третий стакан.

— Полегче, Бешеный Пес, — предостерегла я.

— Ты же знаешь, как я ненавижу это прозвище, — скривился Трэвис.

— Знаю, — сказала я, поднимая бутылку. — Но надо же было привлечь твое внимание. План таков. Пункт первый: утри нос. Пункт второй: вспомни, кто ты такой, и пусти в ход свои чары. Она ничем не отличается от других.

— О нет, отличается!

Я вздохнула и посмотрела на Рейган:

— Он попал.

— Заткнись и помоги мне, — раздраженно проговорил Трэвис.

— Есть три способа заполучить недосягаемую девушку: терпение, другие девушки и безразличие. Ты же не будешь лучшим другом на веки вечные. Ты сексуально привлекателен и не пропустишь ни одной юбки. Короче говоря, ты — Трэвис Мэддокс.

— Я знал, — с ухмылкой проговорил он. — Ты всегда меня хотела.

— Э… нет. — Я поднялась. — Совсем нет. Даже в старших классах такого не было.

— Лгунья, — сказал он, тоже вставая. — Я тоже не пробовал с тобой переспать. В тебя всегда был влюблен мой брат.

При этих словах я замерла. Интересно, что это значит? Он что-нибудь знает?

— Безразличие, — проговорил Трэвис. — Другие девушки. Терпение. Понял.

Я кивнула:

— Если вы двое поженитесь, ты будешь должен мне сотню баксов.

— Поженимся? — с отвращением произнес Трэвис. — Кэми, что за вздор ты несешь? Мне же девятнадцать! Кто женится в девятнадцать лет?

— Обычно и Трэвис Мэддокс не приходит в бар, чтобы поныть из-за девушки. Одному Богу известно.

— И тебе не стыдно желать мне такое? — подмигнул он. — Приходи на мой следующий бой, Камилла! Будь другом, договорились?

— Ты же знаешь, я должна работать.

— Я как-нибудь устрою более поздний бой.

— Все равно не приду! Там одни варвары!

— Приходи с Трентом!

Трэвис отвернулся и пошел прочь. Я потрясенно застыла на месте. Так это Трентона он имел в виду? Значит, Трентон говорил про меня. Кому еще он рассказал?

Когда Трэвис удалился через массивную красную дверь, ему на смену ввалилась большая компания, а после народ потянулся. Хорошо, что у меня не было времени переживать, ходят ли о нас какие-то слухи и дойдут ли они до Ти-Джея.

* * *

На следующий день ближе к полудню я вошла в «Скин дип» в очень дурном настроении. Ти-Джей мне не позвонил и не ответил на сообщение, отчего моя паранойя касательно болтливого языка Трентона лишь усилилась.

— Кэми пришла! — с улыбкой сказала Хейзел и поправила на носу очки в черной роговой оправе.

Я выдавила улыбку.

— А почему такая грустная? — Хейзел надула губы, накрашенные ярко-красной помадой. — Неужели вечеринка «Альфы Гаммы» выбила тебя из колеи?

— Вот в чем дело. Ты ходила туда?

— Обожаю красоток из «сестричества», — подмигнула она. — Так что с тобой стряслось?

— Просто устала, — ответила я, переворачивая табличку стороной «Открыто».

— Берегись! Кэлвин собирается попросить тебя работать по воскресеньям.

— Ты это серьезно?

Против моего желания вопрос прозвучал жалобно. Сегодня был неподходящий день, чтобы говорить мне об увеличении рабочего времени. Когда я зашла за стойку, появился Трентон.

— Привет, Ромашка![5] — воскликнул он.

В руках он держал миску с пластиковыми фруктами.

— Не начинай, — огрызнулась я. — Это даже в школе не было смешно, тем более сейчас.

— А мне нравилось это прозвище. — Трентон пожал плечами.

— В средней школе ты даже не знал, кто я такая.

— Кто тебе сказал? — нахмурился он.

Я демонстративно обвела взглядом комнату:

— Ты со мной даже не разговаривал, пока у меня грудь не выросла.

— А при ней работать стало намного интереснее! — хихикнула Хейзел.

— Но это не значит, что я не знал, кто ты, — серьезным тоном ответил Трентон.

— Зачем эти фрукты? — Хейзел указала на миску в руках Трентона.

— Это для моего зала. Украшение.

— Отвратительно.

— Они принадлежали моей маме, — ровным голосом пояснил он. — Хочу, чтобы у меня на работе было что-нибудь от нее. Создает мне хорошее настроение.

Он удалился по коридору и скрылся за дверью своего зала.

— Итак, — проговорила Хейзел, облокачиваясь о столешницу. Ее тонкие, нарисованные карандашом брови взметнулись. — Сексуальное напряжение здесь просто зашкаливает.

— Не знала, что тебе нравится Кэлвин, — усмехнулась я.

— Кэлвин никому не нравится, — поморщилась Хейзел.

— Я все слышал! — крикнул из коридора Кэлвин.

— И отлично! Так ты совсем не увлечена Трентом?

— Нет.

— Даже немножко?

— У меня есть парень, и я с ним счастлива.