Моё проклятье

— Если не хочешь, то не буду. Можно посмотреть кино, — Итан пытается сказать что-то ещё, но мои действия заставляют замолчать.

Сегодня я позволяю себе насладиться всем и позволить нам пересечь черту.

Ловлю его ускользающую ладонь своей. Видимо, подумал, что моё замешательство — это отказ. Двигаю наши руки вверх, к нижнему белью, с каждым дюймом начиная дрожать всё больше. Дыхание сбивается, а веки тяжелеют и мне приходится их прикрыть. Боюсь сделать что-то не так и увидеть в глазах Итана насмешку.

— Уверена? — сжимает чувствительную кожу внутренней поверхности бёдра до лёгкой боли, тем самым посылая импульсы в чувствительное место между ног.

Никогда ещё до этого времени мужчина ко мне так не прикасался. Я сама трогала себя и пыталась довести до оргазма, но у меня ничего не получалось. Смотрела видео и не могла поверить, что девушка может так биться в агонии от наслаждения. Потом решила, что это лишь игра на камеру, не больше. Вот только теперь, даже от близости Итана я забываю, как дышать.

— Ты трогала себя раньше? — Ньюман разворачивает меня спиной к своей груди, не убирая горячей ладони с границы нижнего белья. — Ласкала себя, малышка?

Откидывает мои локоны на одно плечо, а после ощущаю лёгкий укол боли. Итан прикусывает кожу за ухом, проходится по ней языком. Вздрагиваю от контраста и пытаюсь снова сжать бёдра, потому что пытка становится невыносимой. Но его рука не даёт мне этого сделать.

Итан с лёгкостью задирает платье к талии и раздвигает ноги так, что я оказываюсь полностью раскрыта для него.

— Да, — шепчу.

Но он всё прекрасно слышит и только усмехается.

Боже, пожалуйста, пусть моё сердце выдержит и не остановится.

— Хочу, чтобы ты смотрела, как я дарю тебе наслаждение пальцами. Значит, это не первый твой оргазм? — задаёт вопрос и проводит пальцем по половым губам поверх ткани, — Лили, чёрт возьми, ты вся промокла.

Зачем он это всё говорит? Я и так готова уже сгореть, и не только от возбуждения, но и от стыда. Щёки, должно быть, уже пунцовые. Не знаю, как отвечать. Не могу контролировать голову, тело, мысли. Сейчас я сгусток эмоций, которые искрят, и любое касание воспринимается вспышкой.

— Первый. У меня не получалось, — не могу говорить пошлости при нём. Язык не поворачивается. Но вот тело решает, что нам нужно спровоцировать засранца ещё больше. Поэтому слегка начинаю тереться бёдрами о его пах.

Итан рычит мне в ухо, и я отчётливо ощущаю его эрекцию. Вспоминаю, какой он огромный, появляется желание отстраниться. Говорят, что первый раз очень болезненный, а если учесть, каких он размеров, то мне и вовсе не хочется испытывать судьбу. Но тело-предатель только сильнее прижимается к сильной груди. Даже если бы я захотела встать, у меня бы ничего не получилось. Совершенно не чувствую силы в ногах. Сразу бы упала на пол.

Итан терзает шею, продолжая проводить пальцами по складкам. Надавливая с каждым разом сильнее. Заставляя дышать чаще, глубже.

— Пожалуйста, — не знаю, о чём прошу. Чтобы прекратил и отстранился? Или, чтобы прекратил мучить и дал уже насладиться всем спектром ощущений?

Он сдвигает ткань стринг в сторону, медленно ведёт от клитора к входи и обратно, размазывая смазку. Не выдерживаю, закидываю голову назад, опираясь на напряжённое плечо Ньюмана.

— Я остановлюсь, если ты не будешь смотреть Литл Китти, — в подтверждении своих слов его рука замирает.

— Не могу, — скулю. Пытаюсь сама потереться промежностью об его пальцы, но засранец убирает их и смеётся. — Чёрт! Ненавижу!

— Ага, так сильно ненавидишь, что хочешь коньчить на моих пальцах.

Если бы я не была так опьянена его близостью, то никогда бы не позволила себе такого поведения. Но его запах, сильное тело, пошлые слова срывают все предохранители в моей голове. Через силу открываю глаза, провожу кончиком языка по пересохшим губам, смачивая их. Заглядываю себе между ног, где рука Ньюман вновь вырисовывает замысловатые узоры на клиторе. От увиденного с моих губ срывается стон, протяжно, чуть громче, чем прежде. А позади слышу хриплое рычание Итана. Не одной мне сносит голову. Он так же перестаёт себя контролировать. Накрывает свободной ладонью мою грудь, сжимает её, и от этого я выгибаюсь дугой, зажмуриваюсь, но вовремя возвращаю взгляд туда, где умелые пальцы Ньюмана надавливают на вход.

— Твоя киска готова быть заполненной моими пальцами. Лили?

— Хватит говорить так пошло. Это слишком, — он входит в меня средним и указательным, сразу на две фаланги. Не успеваю закончить фразу, вскрикиваю от нахлынувшего наслаждения.

— Слишком никогда не будет. Запомни, Лили. А теперь ты кончишь на моих пальцах и твой первый оргазм будет моим.

В каждом действии Итана сила, власть надо мной. В каждом его слове — разряды тока, которые пробираются под кожу и лишь усиливают ощущения. Толчки, сначала медленные, дразнящие, но вид того, как он входит в меня, как моя влага блестит на его коже, заставляют стремительно нестись к краю обрыва, с которого так хочется сорваться.