Моё проклятье

— В какую их везут больницу? — глазами выцепляю блокнот с ручкой, чтобы сразу же записать адрес. Друг растерянным голос диктует и говорит, что сейчас поедет туда и всё выяснит. — Я тоже выезжаю.

— Лилиан, может, тебе лучше остаться дома? — на заднем фоне слышен гул голосов. — Я скоро позвоню.

— Ну уж нет! Хватит от меня всё скрывать! Это не обсуждается, — сердцем чувствую, что опасность больше не угрожает Итану, и с ним всё хорошо.

Друзья боялись, что я впаду в истерику, перестану себя контролировать? Но, судя по их лицам, мы поменялись местами. Вот, что хотите со мной делайте, но я никогда и не в чëм так не была уверена, как в том, что мой парень жив.

— С Итаном всё хорошо, — кладу ладонь на сердце, которое спокойно стучит в груди. — Я это точно знаю, нужно вызвать такси. Мне жизненно необходимо отшлепать этого засранца. Как ребёнок, ей богу! Пусть только попробуют ещё что-то от меня скрыть. Это и вас всех касается! — обвожу друзей взглядом и делаю шаг к двери.

Дэйв округляет шокировано глаза и даже поднимается на ноги.

— Я вызову такси, — вижу, как он собирает силу воли по кускам, кивает собственным мыслям, и мы все вместе покидаем дом.

Скотт уже давно спит, да и не самая лучшая была бы идея разбудить его ради такой страшной догадки. Сначала разузнаем, а уже потом будем думать, что делать.

Меня только раздражает тот факт, что Итан ничего мне не рассказал, а значит, его ждёт серьёзный разговор. Я готова дать шанс нашим отношениям, потому что за время разлуки поняла, что не могу дышать без него.

Он мой воздух.

Но тогда, нам обоим нужно научиться доверять друг другу и двигаться синхронно. Только так сможем сохранить и приумножить чувства, которые кипят в нас обоих. Итан ещё не говорил возвышенных слов, как и я. Но тот факт, что моя безопасность для него превыше всего, кричит громче любых красноречивых признаний.

Дорога занимает достаточно много времени. Трасса находится за городом, а чтобы добраться до больницы, нам приходится пересечь практически весь Чикаго. Этот город никогда не спит. Он живёт яркими вспышками даже под покровом ночи.

То и дело бросаю взгляд на чёрный экран телефона. Но Леон больше не перезванивал и не присылал никаких новостей.

— Остановите у центрального входа, — показываю таксисту на большое здание и замечаю, как Леон подъезжает на байке.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида, в очередной раз отмечая, как мел, белое лицо Тиф. Никогда прежде не видела девушку настолько подавленно. Хочется также взять её за руку, как и она меня у бассейна. Не зря говорят, что только сложные ситуации по-настоящему открывают людей, срывая маски. И теперь я вижу Тиффани без пафосного лоска и прикрас.

Перед глазами лёгкая пелена, в голове словно напихали ваты, а сердце всё равно, как заколдованное, продолжает размеренно биться. Подхожу к Леону. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я отрицательно качаю головой.

— Он мне сейчас сам всё расскажет.

Тиффани всем телом прижимается к Леону, а он обнимает её так, будто она единственное, что может помочь не сломаться. Этих двоих явно связывают не только взаимные перепалки, но и гораздо более давние тайны. Сейчас, когда им обоим нужна поддержка, они растворяются друг в друге, как две половинки одного целого.

Эльза аккуратно берёт меня за ладонь. И только в этот момент понимаю, что сама тяну время.

— Пойдёмте, навестим Итана. Он мне задолжал разговор, — натянуто улыбаюсь.

Больница встречает нас тишиной и спокойствием. Не так, как в фильмах, когда все вокруг бегают, кричат и истекают кровью. Наоборот, слишком тихо. От этого мерзкий холодок заставляет волосы на затылке встать дыбом. Терпеть не могу больницы. Помню, как мне в пять лет удаляли аденоиды, а потом папа несколько ночей подряд читал сказку. Мою любимую, про Белоснежку.

— Вы к кому? — уставшая медсестра выходит к нам, потирая лицо. — Дежурный врач сейчас занят. Придётся подождать, если у вас не что-то экстренное.

— Нет-нет! К вам недавно привезли мотоциклиста. Можно его увидеть?

В глазах девушки вспыхивает волнение. Она не может сосредоточить взгляд на ком-то одном.

— Среди вас есть родственники? — слышится надежда на положительный ответ.

Спасибо сериалам и книгам, которые дали знания, что в таких ситуациях сведения о пострадавшем предоставляются только близким родственникам. Которыми мы не являемся, поэтому приходится импровизировать:

— Я невеста пострадавшего, — звучит уверенно. Понимаю, что её следующий вопрос будет, куда мы направимся в первую очередь: в палату или на опознание тела. — Мой жених жив, поэтому проводите нас, пожалуйста, к нему. Мы вам поможем с документами и оформлением.

Медсестра кивает, не решаясь больше ничего сказать, и, наконец-то, ведёт в нужном направлении. Предварительно приходится надеть одноразовые халаты и бахилы, так как в больнице всё стерильно и лишние микробы не нужны. В воздухе пахнет антисептиком, а белая плитка начищена до блеска. В полном молчании доходим до палаты. Глубокий вдох, пара шагов и я оказываюсь внутри.

Друзей просят остаться снаружи. Я бы на их месте точно сошла с ума.