Мое проклятие. Право на счастье

— В случае необходимости, саэр готов отречься от права наследования, — словно услышав мои мысли, пояснила богиня. — В пользу младшего брата.

— Что? — вскинулась я запальчиво. — Да этот негодяй уже сейчас такое вытворяет… Трудно представить, что наворотит, если встанет во главе высшего рода. Ему нельзя доверять ответственный пост. Ни в коем случае!

— Спокойнее, дитя, — рассмеялась Сва. — Спокойнее… Теомер хорошо знает цену Даниасу. Речь не о нем. Рэдрис и Энальда достаточно молоды и здоровы, чтобы родить еще одного сына. По крайней мере, когда твой связанный спросил, возможно ли это, и примет ли стихия мальчика, как нового носителя, я ответила утвердительно.

То есть фактически обнадежила Тео, пообещав ему достойного преемника и освобождение от бремени обязательств перед родом. Ну… богиня!

— Так что скажешь, девочка? — продолжала Великая, не замечая или, что вернее, не обращая внимания на мое возмущение. — Ты уверена, что сделала правильный выбор? Преданный, надежный, близкий и понятный Борг, готовый ради тебя на все, и Крэаз, в жилах которого течет гнилая кровь Горта Айара. Может, передумаешь, пока не поздно?

Наверное, стоило стиснуть кулаки, губы, зубы — что там еще полагается сжимать в подобных случаях? — и сказать что-нибудь нейтральное, примиряющее-вежливое но последняя фраза собеседницы неожиданно разозлила. Разозлила и… обидела. Стало неприятно, досадно. Не за себя — за сиятельного. Оказывается, не только люди любят навешивать ярлыки — боги тоже этим грешат.

Кроме того, не давал покоя взгляд Верховной. Заинтересованный, изучающий, оценивающий и… лукавый. Создавалось впечатление, что она сознательно провоцирует меня, подталкивая к «чистосердечному признанию». Опять проверка? Что ж, если богиня так жаждет откровенности, не стану разочаровывать.

— Боюсь, уже поздно, — произнесла сухо. — Кроме того, мы с Савардом прекрасно подходим друг другу. У него — гнилая кровь Горта, у меня, по убеждению саэров, — отравленная кровь Проклятой. Замечательная получится парочка…

— Тебе решать, — как-то уж слишком спокойно, даже добродушно отозвалась Сва, подтверждая тем самым все предположения. — Только смотри, не пожалей потом.

Похоже, мои слова не только не задели и уж тем более не оскорбили Великую, а, напротив, порадовали. Будто она ожидала чего-то подобного и теперь была удовлетворена тем, что ее предположения оправдались.

— Так о чем ты хотела со мной поговорить, Катя? — Хозяйка Сэйти Аэрэ провела рукой по волосам, пропуская сквозь пальцы длинные струящиеся пряди, и лукаво прищурилась.

Не сразу ответила, и Верховная, как ни странно, не торопила — терпеливо ждала, пока соберусь с духом, и молчала, не отводя от моего лица загадочного взгляда.

— В моем мире люди не встречаются так просто с создателем мира… — начала я наконец.

— Не поверишь, но в моем тоже, — подхватила Сва. — В прежние времена даже Избранные удостаивались подобной беседы лишь несколько раз в жизни. И велась она на языке посвященных.

«Изучение языка Великой — сокровенное таинство, — зазвучал в памяти строгий голос наставницы из храмовой школы для девочек. Той, что занималась со мной во сне. — Оно требует полного сосредоточения».

— Зато их с детства обучали правильному обращению, готовили, — упрямо тряхнула головой. — А я не умею общаться с богами и, наверное, недостаточно почтительна… излишне прямолинейна.

— Я это заметила, — усмехнулась Верховная.

— Пожалуйста, не перебивайте. Я всего лишь пытаюсь объяснить, что заранее извиняюсь, если мои слова покажутся грубыми или оскорбительными. Поэтому и попросила разрешения остаться наедине — чтобы остальные не слышали, о чем пойдет речь. Но промолчать не могу.

— Говори, — мгновенно посерьезнев, напряглась Великая.

— Как я поняла, задача творца, смысл его существования — хранить то, что он однажды создал. И тем не менее, мир вашего брата погиб. Ваш удержался на грани, уцелел… Но какой ценой? Что случилось на Урхаде, неизвестно, и, боюсь, мы никогда уже этого не узнаем. Но то, что произошло здесь… Да, вы приняли детей Ирна, но не как приемных, а в лучшем случае — как пасынков. За долгие века так и не стали по-настоящему их богиней — не сумели или не захотели. И они это чувствовали. А потом… Как можно было назначить Нэталину Нареченной Ночи и наделить ее такой огромной властью? Неужели вы не увидели в ее душе червоточины? Горт, и тот догадался, что она способна на предательство. И почему не следили за жизнью своей Избранной? Не направляли ее? Вовремя не предостерегли? — Я выдохнула и подняла глаза, твердо встречая взгляд Верховной. — Не могу отделаться от мысли, что в случившемся есть и ваша вина… Ошибка… Недосмотр… И если теперь собираетесь мстить и снова делить людей Эргора на своих и чужих, простите, но я вам не помощница.

Ну вот, кажется, сказала… Все — не все, но основное, из того, что накипело, точно.