Мое сердце – бензопила

Мистер Холмс медленно поворачивается на пятке правого мокасина, а левый скользит по полу, замедляя движение, – и вдруг останавливается как вкопанный. Джейд всегда ценила этот маневр, хотя никогда учителю не скажет.

– Возможно, мистер Томпкинс недалек от истины, – говорит учитель. – Видите, как сломана шея животного? Что за зверь может похвастать такой силой?

– Медведь? – спрашивает Лета, протягивая ниточку между словами «медведь» и «гризли».

– Оо, боже! – картинно стонет Эмбер, прикрывая распахнутый в изумлении рот изящными пальчиками.

– На той стороне озера, мисс Мондрагон, действительно водятся дикие звери, – сообщает Лете мистер Холмс. – Жизнь в бывшем национальном заповеднике полна опасностей.

– А можно… убрать? – умоляет Тиффани Кей, делая круговое движение вперед – промотайте, пожалуйста.

Учитель усмехается и позволяет самолетику пронестись мимо поляны с мертвыми лосями, затем накреняет его высоко над лесом и выруливает обратно, в сторону Пруфрока.

– Погодите! – просит Лета, приподнимаясь с места.

Мистер Холмс жмет клавишу паузы, и Джейд понимает, как много пропустила: мало того, что за последние два месяца дома Терра Новы нарастили обшивку поверх деревянных каркасов, к ним уже проложили подъездные дорожки, выдолбили в скале какие-то невероятные бассейны и пруды, а к берегу пристегнули настоящий причал.

К причалу привязана, а может, еще и на якоре стоит – на крутом берегу Плезант Вэлли довольно глубоко – яхта, какие Джейд видела только в кино. В фильмах про наркобаронов.

Как ее сюда притащили? Подрядили эскадру грузовых вертолетов? Или тягачей, что перевозят негабаритные грузы?

– Аа, Тиара. – В голосе Леты звучит не столько гордость, сколько… поражение?

Видимо, Тиара – сногсшибательная белокожая блондинка, загорающая в бикини на одной из многочисленных палуб яхты. Прямиком из фильма «Лагерь чирлидерш» – идеальный объект для ненависти.

– Сестра? – с надеждой спрашивает Бэннер.

– Мачеха. – В голосе Леты нет злобы, хотя и благожелательность, на вкус Джейд, несколько напускная. Первое слабое звено в ее броне, с другой стороны, образу последней девушки это лишь на руку. Ведь у героини, прежде чем ее затянет водоворот слэшера, должна быть некая проблема в прошлом. Вот вам пример, мистер Холмс: в «Крике» у Сидни эта проблема – смерть матери. В «Городской легенде» Натали страдает, потому что невольно стала причиной смерти другого человека.

Наверное, проблема Леты – статусная жена отца, которую она должна считать мамой. Либо это, либо – что-то случилось с ее настоящей мамой, при том что папа быстро нашел замену, да еще такую, которая тянет на старшую сестру. Может, Тиара уже была на очереди? И мама Леты умерла при загадочных обстоятельствах?

Джейд смотрит на свои колени, пряча глаза.

– Дальше, дальше, – просит Эмбер мистера Холмса, чтобы Тиара не раздражала класс своим бикини, и, разумеется, мистер Холмс проматывает запись вперед, жмет на кнопку паузы, и кадр застывает на его грешной левой руке, с сигаретой между пальцами, – всем известно, что он обещал жене завязать с куревом раз и навсегда. Весь Пруфрок буквально усыпан его окурками, которые падают с неба. Конечно, окурков в Пруфроке и без него хватает, но все-таки.

Старый пес.

Джейд проникается к учителю еще большим уважением. Не важно, что тот не способен убрать с экрана компрометирующий его кадр. Зато он выпроваживает их до звонка. Джейд выходит на парковочную стоянку, на ходу разматывая марлевую повязку, и направляется к зданию начальной школы. Это не ее обычный маршрут, но склад с одеждой находится именно там: ей нужен новый комбинезон.

Она прощается с повязкой, наблюдает, как марля танцует на ветру, словно длинный тощий призрак, как уносится все выше и выше.

Джейд проскальзывает через черный ход, находит склад с первой попытки – как-никак, в этой школе она проучилась шесть лет. Выбирает подержанный комбинезон почище, влезает в него, подтягивает плечи, продевает руки в рукава. Комбинезон великоват, пропитался чужим запахом, но какая разница? По крайней мере молния работает.

С помощью сережек а-ля «Театр боли» она прикалывает к груди нашивку со своим именем, поверх дырочек от ниток, которые оставила другая невезучая душа.

– Игра начинается! – Джейд заправляет волосы за шиворот, чтобы не болтались, хотя они и так короткие, и видит сквозь открытую дверь стойку для карточек табельного учета, реликвию аналоговых времен. Уборщиком здесь работает приставучий Фарма, и на зарядке стоит его телефон.

Тут Джейд вспоминает про загадочный телефон в заднем кармане, тихонько снимает с зарядного шнура телефон Фармы и ставит на зарядку этот розовый.