Мое сердце между строк

Чем дальше распространяется огонь, тем больше я узнаю, пока, наконец, не смотрю в объятое ужасом лицо Делайлы.

— Оливер? — говорит она.

Все же ее голос ослабевает, как раньше голос Фрампа, до тех пор, пока мне не кажется, будто она говорит с другого конца туннеля. Дыра в белизне становится меньше, до тех пор, пока жестянки с цветными карандашами и стопка с газетами не исчезают в углу моего поля зрения.

Разочарованно я неподвижно смотрю на книгу на коленях и в ужасе понимаю, что последняя буква «и» в имени МакФи, полностью расправляется и затем, дрожа, исчезает.

Тоже самое происходит с «ф» и «к» и т. д., пока мой предусмотренный конец полностью не исчезает.

Затем я чувствую сильный удар в грудь, который лишает меня дыхания и заставляет увидеть звездочки. Когда я снова прихожу в себя, то нахожусь в руках Серафимы, и вокруг нас стоят персонажи этой истории и с криками и хлопками празднуют нашу свадьбу.

Другими словами, я снова там, где никогда не хотел быть.

Прежде чем Делайла и я можем обсудить, что пошло не так, ее зовет ее мать.

Я слышу Делайла говорит, что она вернется назад как только сможет, я ничего не отвечаю на это. Вместо этого я принимаю поздравление пиратов и раздаю находящимся в слезах морские нимфы, чтобы утешить их, в то время как я молюсь все время, чтобы Делайла была бы так любезна и закрыла книгу

и спасла бы меня от этого постоянного кошмара.

Едва она делает это, Фрамп шумит: — Разошлись!

Я хватаю его за ошейник.

— Где ты был? И почему ты пришел назад?

— Был? — Фрамп качает головой. — Приятель, мне кажется, у тебя солнечный удар. Никто никуда не уходил. Мы как всегда праздновали твою свадьбу, — говорит он и кривит морду.

— Но я видел, как ты исчез… и… и все стало белым…

Так, наверное, чувствует себя Делайла, когда никто не понимает слово, которое она произносит. Почему никто не помнит о том, как исчез пляж? И куда они все исчезли?

Тогда мне становится ясно, что их воспоминания стерлись. Как всегда книга восстанавливается. Это похоже на то, как будто последняя сцена, как я пытался переписать ее, никогда не происходила.

И это, вероятно, лучший вариант, иначе они, конечно, с удовольствием линчевали бы меня.

Фрамп косо смотрит на меня. — Вероятно, тебе стоит зайти в гости к Орвиллю, и он поможет тебе с этим.

Прежде чем я успеваю ответить, меня сзади ударяет дерево. По крайней мере, мне так кажется, пока я не поворачиваюсь и не вижу, что Снорт, самый маленький тролль, постучал меня по плечу.

Он оттащил меня в сторону, чтобы он мог поговорить с Фрампом. — Шеф, — говорит тролль, — в последней сцене у меня возникли кое-какие трудности, чтобы достоверно сыграть своего персонажа. Я все еще зол на принца? Или я просто хочу убить его?

— У истории счастливый конец, Снорт.

Тролль хмурит лоб. — Тогда я хочу убить его?

Фрамп вздыхает. — Что происходит в твоей голове, мне все равно, до тех пор, пока ты выглядишь счастливым!

Справа от меня Сокс и Пиро углубленны в беседу. — А ты знаешь, что иллюстрация прибавляет до пяти килограммов, — высказывает свое мнение Сокс.

— Что правда, то правда, — отвечает Пиро.

— Поэтому прописал себе сенную диету без углеводов, — доверяет ему Сокс. — Она творит чудеса с моей талией.

Опустив голову, чтобы изолироваться от приглашения поиграть в шахматы или поплавать с морскими нимфами с самого начала, и ускользаю от вечного морского берега.

Что же там произошло?

Все, кажется, функционировало. Почему все сорвалось в конце?

Совершенно не заметив, я оказываюсь на полпути к волшебнику. Вероятно, Фрамп был прав и мне нужен был только один из напитков Орвилля, чтобы снова получить свежую голову.

Его перекошенная старая хижина немного напоминает крепость Делайлы, как мне теперь бросается в глаза. На поперечных балках висят пучки высушенных трав и веер из ржавых ложек. Я стучу, и одновременно с этим слышу изнутри взрыв и шум.

— Орвилль? — реву я.

— Все в порядке! — заверяет меня волшебник.

— Просто маленькая ошибка в зажигании!

Через мгновение он открывает дверь. Его кожа покрыта сажей, и она создает резкий контраст с белоснежной бородой и дикому белому густому кустарнику волос. — А, мой дорогой мальчик. Тебя надеюсь, послала не

королева. До конца месяца эликсир вечной молодости будет определенно готов, честное слово…

— Я пришел не по поручению королевы, — отвечаю я. — Мне нужна твоя помощь, Орвилль.

— Чем я могу тебе помочь? — спрашивает волшебник и отходит в сторону, чтобы пропустить меня.

Я не знаю, как ему удается в таком тусклом свете смешивать свои напитки. Из-за большого количества книг, древних фолиантов, воздух настолько затхлый, что у меня начинается сильный приступ кашля.

У стола в середине комнаты отсутствует нога, которую Орвилль заменил стопкой колдовских книг. На столешнице стоят несколько больших котлов чугуна, в каждом торчит ложка, которые самостоятельно перемешивают содержимое. — Орвилль, — говорю я, — мне кажется, там закивает.

Когда волшебник поворачивается, жесткая, ярко-зеленая жидкость бьет ключом через края котла.