Мое сердце навсегда с тобой

– Так вот, отец Наташи всегда ставил отличную наливку, которую мы всей компанией часто пробовали. В тот день, мы уговорили нашу не пьющую Соню отведать с нами этого напитка. Ее, после первой же рюмки, унесло далеко и надолго, и мы решили по быстренькому ее догнать. Через некоторое время у нас это с успехом получилось. К вечеру за столом остались лишь трое: я, Наташа и Таня. И тут, в голову нашей Танюше пришла гениальная мысль, что было бы неплохо сходить освежиться на пруд, который находился не далеко. После этого, я не помню практически ничего из того, что с нами было.

– Василиса Васильевна, а еще учитель! – пытаясь сдержать смех, сказала Рита.

– Я сейчас замолчу.- сказала Вася.

– Продолжай, продолжай.

– Наутро мы проснулись в жутком состоянии: я вся в глине и тине, Наташа в одежде на изнанку, к тому же в синяках и ссадинах, а Танина одежда и руки вообще были в зеленой краске. Остальные девчонки более или менее обрисовали нам примерную картину произошедшего. Они проснулись от истошного вопля. Выйдя на улицу, увидели нашу троицу сидящую в огороде и орущую песню. Какую, так никто и не понял. Нас отправили спать, предварительно искупав меня из шланга, так как я была в ещё более «чистом» состоянии. Сопоставив все факты и показания свидетелей, нам все же удалось воспроизвести несколько часов, выпавших из нашей памяти. Дружно поддержав Татьянину идею, мы отправились на пруд, но видимо мне так хотелось искупаться, что я, не доходя до пляжа, решила срезать через глинистый склон. В итоге, будучи совсем не трезвой, не удержалась на ногах и, нечаянно поскользнувшись, съехала по свежей глине в самую грязную часть водоема, – Рита еле-еле сдерживала смех, – Так как самостоятельно я выбраться была не в состоянии, Наташа, как самая ответственная из нас, решила взять на себя миссию по моему спасению. Только она не стала спускаться моим путем, а решила проделать это на тарзанке, привязанной к дереву. Предварительно раздевшись, Наталья взгромоздилась на ненадежную конструкцию, но, не рассчитав траекторию, пролетела через ветки и плюхнулась в воду. Татьяна же просто наблюдала за всеми этими манипуляциями с берега. Наконец, выбравшись из водоема, мы решили, что с нас хватит водных процедур, и пора возвращаться домой. Но на этом наши злоключения не закончились. На обратном пути мы увидели у соседа по даче поздние яблоки, и нас опять потянуло на подвиги в попытке нарвать немного с собой.

– И кто же за ними полез? Могу предположить, что это была Таня!?

– Да. И то, поняли мы это, когда уже уезжали. Вышли все вместе за калитку, а у забора напротив, стоит сосед и причитает: «Ну, это за люди! Только вчера покрасил забор, а они вон чего наделали». На свежей зеленой краске, которой и был выкрашен забор, ярко выделялись отпечатки рук и обуви. Это ещё повезло, что краска хорошо отмывалась, а то Таньке пришлось бы туго. Мы до сих пор жалеем, что напоили Соню.

Рита уже откровенно смеялась. Она честно пыталась сдержать смех, но у нее это плохо получилось.

– А причем здесь Соня? Её же с вами не было!

– Если бы она была трезвой, с нами было бы все в порядке, – улыбаясь, подвела итог Василиса.

– Я тебе по своему опыту скажу, с вами бы было еще хуже! А так, было кому вам об этом напомнить. Так что не жалей.

– Стоп. Это, по какому ещё опыту? – возмущенно спросила Вася. – Ты что, уже так сильно напивалась?

– Ну, как сказать, – ухмыляясь, сказала Рита.

– И сколько раз?

– Не знаю.

– Как не знаешь? Ты когда в первый раз напилась?

– Года в 3. У папы из рюмки самогона хлебнула. Мама потом рассказывала, что я даже буянила.

– Рита, а если серьезно?

– Где-то в тринадцать. Слушай, ты меня так допрашиваешь, как будто мы сексуальные подвиги обсуждаем.

– Не увиливай. К этой теме я ещё вернусь, позже. Куришь, теперь я ещё узнаю, что ты пьешь. Рита, тебе только семнадцать.

– Вась, перестань. Да, я курю, но вот пью очень редко.

– Если я узнаю, что ты куришь и пьешь, тебе не жить, – дав подзатыльник, сказала Вася.

– Хорошо. Только зачем было так бить?

– Чтобы стопроцентно дошло. А теперь, рассказывай про своих друзей.

– У меня их много, но настоящий – только один. Это Гаврилыч. Она всегда меня понимает, имеет влияние и если что, может успокоить. Я в ней уверена, как в себе.

– А ты ей уже рассказала?

– О чем?

– Ну, обо мне.

– Нет. Не хотела спугнуть свое счастье, – повернувшись и нежно поцеловав, честно ответила Рита. Василиса улыбнулась на такую откровенность.

– Даже так? Ну ладно, а у вас с Ольгой есть какая-нибудь история?