Мое сокровище

Паника охватила Либби, она в отчаянии покачала головой:

— Нет, ты не можешь требовать развода. А как же Джино? Мы хотели обеспечить ему стабильное детство…

— И я непременно обеспечу ему все. Для мальчика будет лучше, если я воспитаю его один, без бесстыжей лгуньи матери. Ни один суд в мире не отдаст тебе ребенка после того, что ты натворила, — сурово сказал Рауль.

Либби ахнула и закрыла глаза на несколько секунд, ибо ей вдруг показалось, что комната покачнулась. Неужели он говорит всерьез?

Рауль выходил из двери, когда Либби схватила его за руку, пытаясь остановить:

— Рауль… пожалуйста…

Напоследок он бросил на Либби горький взгляд, от которого разбилось ее сердце, и захлопнул дверь прежде, чем она успела что-либо сказать. Либби стояла, дрожа и надеясь, что Рауль вернется. Но он ушел. Упав на колени, она разрыдалась. Такова оказалась первая брачная ночь. Благодаря ее собственной глупости медовый месяц закончился не начавшись.

* * *

Рауль быстро проследовал по тихому дому, вышел через парадную дверь, и ноги машинально понесли его туда, куда он обычно уходил, желая остаться в одиночестве. Водная гладь озера отливала серебром в лунном свете, отражая темные тени деревьев, которые росли вдоль берега. Где-то заухал филин. Рауль направился на пристань. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы отвязать швартовы и прыгнуть в парусную лодку.

Ветерок создавал рябь на поверхности воды, движущаяся лодка образовывала небольшие волны. Он сосредоточил внимание на снастях и направил лодку на середину озера. Легкое колыхание паруса, биение волны о борт успокаивали взбудораженные эмоции Рауля.

Либби не была матерью Джино. Она обманула его и выставила дураком. Его ноздри раздувались, пока он старался контролировать свой гнев. Рауль поплыл дальше — через бархатную темноту ночи, его путь освещали луна и мириады звезд.

Несомненно, Либби согласилась выйти за него замуж только из-за денег. Она лгала ему так же, как Дана, когда уверяла, что хочет детей. Дана, будучи изворотливой стервой, вышла за него замуж, чтобы прибрать к рукам состояние семьи Кардуччи, и Либби оказалась ничуть не лучше ее.

«Хотя это не совсем так», — размышлял Рауль. Либби вела себя по-другому. Она не пыталась опустошить его банковский счет, не покупала огромное количество одежды. Либби нисколько не стремилась посещать ночные клубы, хотя однажды Рауль предложил ей туда сходить, пока они находились в Риме. Она предпочитала проводить время на вилле с Джино.

Ее преданность ребенку была бесспорной, она абсолютно искренне его любила, Рауль не сомневался в этом. Он нахмурился, вспоминая мрачную, сырую квартиру в Корнуолле, где нашел Либби. Она, должно быть, шла на огромные жертвы, как материальные, так и личного плана, ради маленького брата. Как матери-одиночке, ей пришлось столкнуться с множеством трудностей. Либби пыталась работать и сохранить крышу над головой, при этом воспитывая ребенка. Она — красивая молодая женщина, которая добровольно отказалась от всего, что было у ее сверстников: от модной одежды, вечеринок, общения с друзьями, знакомств. Она решила посвятить свою жизнь Джино.

«Может ли женщина любить ребенка столь самоотверженно, если он не ее собственный?» — скептически спрашивал себя Рауль. Дана, несомненно, так не поступила бы… Правда, он знал одну женщину, которая решилась на подобный шаг. Его приемная мать взяла в дом необузданного и эмоционально неустойчивого мальчика и полюбила его. Элеонора Кардуччи любила Рауля безоговорочно, а он ее обожал. Но после отвратительного развода с Даной Рауль цинично предположил, что все женщины корыстны. Когда он узнал, что Либби ему лгала, то пришел в ярость, но теперь его гнев смягчился. Пожалуй, он судил Либби слишком строго. Рауль снова и снова вспоминал ее слова о том, как сильно она желает благополучия для Джино.

Кроме того, и он кое в чем виноват. Он женился на ней, чтобы получить контроль над «Кардуччи косметикс», к тому же обманул Либби, ибо не сообщил ей об одном пункте в завещании Пьетро.

И еще одна коварная мысль тревожила его. Либби не была любовницей Пьетро. Она и его отец никогда не были близки. Рауль стал ее первым мужчиной. По какой-то необъяснимой причине он ощутил пьянящий триумф. Он всегда считал себя современным парнем и не имел никаких предубеждений относительно женщин, имеющих множество любовников. Но Либби принадлежит только ему! Рауль испытал шок от примитивного чувства собственника, которое охватило его. Ему захотелось запереть Либби в высокой башне, подальше от мужских глаз.

Занимался бледный рассвет, когда Рауль наконец направился обратно к берегу, чувствуя себя спокойнее. Он сумел взять эмоции под контроль, но так и не решил, какого черта собирается делать дальше.

Рауль вздрогнул, увидев человеческую фигуру на пристани. Он узнал огненно-рыжие волосы Либби. Подведя лодку ближе, он заметил, что она одета в джинсы и мягкий серебристо-серый свитер. Она выглядела очень молодой и болезненно-уязвимой. У Рауля сжалось сердце.