Мое тело — тюрьма

«Сама», — поняла посыл Кира. Она так и не научится использовать ману, если будет всегда полагаться на Грима. Сделав глубокий вдох, Кира сосредоточилась. Мыслей никаких не было, но Грим упоминал, что даже мыслеобразы, которые он иногда ей посылал — а Кира ещё наивно полагала, что это Грим так пытается понять человеческий менталитет — служили чем-то вроде проводника-концентратора желания. Чтобы легче было сосредоточиться. Потом Грим сказал ей, что ставил что-то вроде эксперимента, получится ли у неё так же, подражая ему.

Кира выдохнула, удерживая перед глазами картинку с бурундучками-спасателями Чипом и Дейлом, которые, как известно, «спешат на помощь».

— О, привет, Кира! — тут же раздался знакомый голос почти над ухом.

И её буквально отпустило охватившее оцепенение и на миг сердце забилось ликованием. Получилось! Как оказалось, в киоск вышли её соседи — Кирилл и Владик. Кира чуть не закашлялась, увидев, что оба парня, несмотря на октябрь, были в обычной студенческой одежде — сланцах, шортах до колен и футболках, причём у Кирилла футболка была красная, как у Дейла, а Владик накинул на плечи куртку с меховой оторочкой и походил на Чипа. Ну да, желание желанием, но не до такой же степени!

— Привет, вы как обычно, за печеньками? — с облегчением улыбнулась Кира.

— Ну не за пивом же, — улыбнулся в ответ Кирилл, который был спортсменом, кажется, лыжником или вроде того. — Пойдёшь к нам чай пить? Выбирай, какие хочешь, я куплю.

— Ну… можно «курабье», — Кира притиснулась к соседям, чувствуя себя в безопасности. Она осеклась, увидев, что это печенье было самым дорогим — на подложках и вроде как из кондитерской. Но есть печенье из пачек, которое поджигаешь и горит, не было ни малейшего желания. — Или я сама…

— «Курабье» дайте, — перебил её Кирилл, обращаясь к продавщице.

Разговаривая с парнями, Кира краем глаза следила за Митей, который, к её облегчению, всё же решил ретироваться.

— Хватайся, — подал ей локоть Кирилл, когда они вышли из киоска. — Тут темно и ямы всякие, не оступись.

— Спасибо… — Кира взялась за крепкое предплечье. — Ты такой тёплый… Хотя и выскочил в одной футболке. Уже холодно, а у нас далеко не Сочи.

— Кирьян у нас горячий финский парень, — хохотнул Владик.

Лифт работал, так что поднялись они на нём.

— Переодевайся и ждём к чаю, и Ташу захвати, — сказал Кирилл.

— О, она дома… — открыла двери Кира и действительно обнаружила в комнате соседку.

— Привет, тут к тебе этот Митя приходил, — затараторила Таша. — Он просил передать… — соседка протянула пухлый конверт и прозрачный пакетик, в котором угадывалось какое-то украшение, типа кулончика с сердцем на цепочке. — Я сначала брать не хотела, но он… он ведь большой, начал на дверь напирать, типа, может, я вру и ты тут где-то прячешься.

— Жуть, — Киру передёрнуло: всё же Таша была совсем мелкого ростика, и против бугая, который был выше неё почти на сорок сантиметров, точно бы не выстояла.

— Он потом ещё час почти стоял у нас в коридоре, в тупичке этом закрытом, тебя поджидал, — продолжила Таша. — Я в туалет пошла и… короче, он жуткий. А тебя всё нет и нет.

— Да, согласна, — кивнула Кира. — Мы в кино с Кешей ходили. Там пока фильм начался, потом пока до главного корпуса дошли, пока автобус дождались… И сеанс уже в девятом часу закончился.

— Ну да, — согласилась Наташа. — В общем, я слышала, что наши соседи его спросили, чего он тут торчит, это Кирилл вроде или Миша, я по голосу не узнала. А потом сидела и меня как осенило, ты говорила, что он тебя всё время на остановках ждёт, и я подумала, вдруг пошёл туда поджидать. И я, короче, нашим соседям сказала, ну, тебя встретить. Они только ушли, а ты уже вернулась.

— Он реально поджидал, — Кира брезгливо отодвинула от себя украшение. Жмот-Митя даже ярлычок с ценой оставил и что это настоящее серебро. Видимо, решил, что надо «задобрить» её «дорогими» подарками.

— Кошмар, маньяк какой-то, — сочувственно посмотрела Таша и кивнула на конверт. — И чего там?

— Скорее всего, как обычно: макулатура и слёзные писульки вернуться и простить… — Кира всё же надрезала конверт, из которого внезапно выпало её фото. — Что за?..

— Откуда у него твоя фотография? — поинтересовалась Таша. — Да ещё такая…

— Да… Мне тоже интересно, — процедила Кира, узнавая изменённую фотокарточку, к которой была приделана рамочка в сердечко и внизу пестрела надпись «Моя любимая девушка», но не кривым «хенд мейдом» Мити, а в салоне. Это обычно было жутко дорого, но она видела что такое в местных «Кодаках-экспрессах» делают. — Я сейчас приду.

Кира направилась на четвёртый этаж, где жила Катя. Потому что эту фотографию типа «красивого портрета» прошедшей весной делала именно её подруга, возможно, что «бывшая», так как после того странного разговора летом, на геодезической практике, с начала учебного года они почти не общались. Киру явно избегали. А с Катей стала жить её сестра — Света, которая поступила на первый курс, на ту же специальность, что и они.

— Привет, — удивлённо поздоровалась Катя, не пуская за порог. — Ты поздно, мы уже спать ложимся.