Мое тело — тюрьма

— Вообще-то, я шпорами пользоваться не умею… — Кира решила разрядить обстановку, про себя подумав, что с её зрением даже при должном умении было бы сложно увидеть мелкий почерк на крошечном листке бумаги.

— А… Ну тогда понятно. Удачи, Кира, — девчонки сразу потеряли к ней всяческий интерес.

— Вам тоже, — вежливо улыбнулась она, пробираясь поближе к двери.

Группа парней тоже стояла кучками. Тройка из общежития из комнаты «713». Двое из комнаты «910». Четвёрка Щебнякова, которые всегда сидели вместе и держались особняком, вроде они жили где-то в одном районе или даже ходили в одну школу. Староста с парочкой городских. Все они спорили, кто когда пойдёт и кто первым пришёл. Кира знала свою группу визуально и как кого зовут, но за прошедшие месяцы с некоторыми в лучшем случае перекидывалась парой слов. Возможно, кое-кого даже не распознала, если бы встретила вне учебных аудиторий, а где-нибудь в городе на улице.

Кира встала напротив двери между группкой старосты и парнями из «910», которые жили на её этаже в соседнем блоке.

— Калинина, ты тоже собралась в первый заход к Кочуровой идти? — спросил её староста Лёша Домнин.

Кира чуть поморщилась и неопределённо пожала плечами. Не то чтобы она не любила свою фамилию, но было странно такое обращение. Её имя было достаточно редким, чтобы все запоминали его с первого раза, да и она сама обычно людям запоминалась. Впрочем, очень могло быть, что староста знал всех только по фамильным списком и не утруждался знакомствами по имени. С учётом того, что Домнин общался только с городскими девочками из первой группы и крутился в компании Ассоли и старосты первой группы Лизой Кошкиной на задних партах, скорее всего, так и было.

Сама Кира хорошо запомнила группу из-за того, что сразу начала собирать студенческий альбом фотографий и настояла на общих фото, где всех подписала. Пока что те, кто видел её альбом, не понимали, зачем ей чужие фотографии, но у Киры были примеры маминых студенческих альбомов и даже папиного дембельского альбома. Такие очень сильно интересуют народ уже после окончания учёбы и производят фурор на встречах выпускников. Тем более у неё уже был опыт с альбомом класса. Когда она его доделала и принесла на выпускной, все были в шоке и восторге, хотя бы потому что удалось найти, напечатать и вклеить фото начиная с пятого класса. Во многом потому, что их фотографировала в основном мама Киры. Кроме этого были индивидуальные страницы у каждого, где Кира собрала всю имеющуюся информацию из всяких анкет, которые были очень популярны, опросов и специально сделанного теста. А также написала все регалии, победы в олимпиадах или отличия в аттестатах, у кого они были. Визуально по каждому была написана страница, только у кого-то более мелко и убористо, а у кого-то пошире и покрупнее. В общем, нашла хорошие слова для каждого и всем понравилось. Фотографии с учёбы в университете тоже делала мама, когда приезжала её навестить — это было два раза: в сентябре и октябре. Потом Кира забрала плёнки и сделала фото всем, кто пожелал оплатить печать. Так что, глядя на однокурсников, Кира подумала, что был бы неплохой кадр, как они ждут первого экзамена, но не сложилось. Про свой новый фотоаппарат она совершенно забыла.

— А чего это она в первый заход должна идти? Она позже пришла, — возразил кто-то из четвёрки Щебнякова, прерывая мысли, но Кира прикрыла глаза, сосредоточившись на дыхании. Волноваться и устраивать разборки было лишним. Будет как будет.

Впрочем, когда подошла экзаменатор, пыл однокурсников несколько стих. Народ буквально отхлынул от двери. И десять человек, которых экзаменатор запустила в первый заход, еле набрались.

Кира вытянула билет. Рассаживаться сказали по одному через парту. Так что каждый студент был вроде бы на виду. Экзаменатор дала час на подготовку и начала расхаживать вдоль рядов.

Первый вопрос. Второй вопрос. Задача. От волнения буквы начали расплываться даже если Кира читала их буквально носом, боясь пропустить что-то важное.

— Блин… — Кира смотрела на билет и не понимала ни слова.

«Успокойся, — тихий голос Грима в голове привёл её в чувства. — Просто прочти».

«Первый вопрос. Теорема Монжа. Ой, так я её знаю! Второй вопрос. Доказательство параллельности прямых в пространстве. Это легко. Задача. Найдите точки А и В на плоскости, если… Так, эта задача тоже простая!», — Кира с воодушевлением стала писать на выданных листках.

На экзамен давался час, но через двадцать минут она была готова и, оторвавшись от решения, нашла взглядом пятно экзаменаторши.

— Вы что, уже закончили? — та строго посмотрела на неё, сощурив карие глаза.

— Д-да… Закончила… — неуверенно кивнула Кира, ощущая странное раздражение и неприятие от преподавательницы.

— Что ж. Давайте посмотрим, что вы там написали… — фыркнула та. — Не знаю, как так быстро можно было решить, поэтому ждите дополнительных вопросов.

— Эм, ладно…

— Вы мне ещё и одолжение делаете? — взвилась экзаменатор.

— Что? Н-нет… — Кира почувствовала холодок в животе.

Глава 6 Огорчения и радости