Мое тело — тюрьма

— Клипсы… Ну, посмотрю, какую ещё причёску буду делать… Нас вообще застращали, что за кулисами каждый сам за себя, сами и причёски, и макияж — в общем, всё сами. У меня ни плойки, ни фена… Конкурс в шесть вечера, а с часу дня будет единственный прогон. И то только выход, уход и творческий конкурс.

— Мы можем тебе, как в детстве делали, наплести много мелких косичек. Так и волосы будут кудрявые и пышные, и вроде как особых приспособлений не надо. Аккуратно расплетёшься и расчешешь, водой побрызгав, чтоб просто объём остался.

— Хорошая мысль, а то там ещё картины мне тащить. Кирилл сказал, что поможет, конечно, но туфли, одежда, кроссовки белые. Уже немаленькая сумка выходит. Ещё на всякий случай платье вечернее, это если я в финал попаду, чтобы предстать во всей красе.

— Ну да, уже целый баул получается, — кивнула мама.

* * *

Маму на репетицию не пустили, сказали приходить вечером на конкурс. И, как и предвидела Кира, им выдали всего лишь по пять билетов. Она отдала один билет Катюше, один маме, а три — на самую галёрку — достались Кириллу, Саше и Стасу.

С вещами и картинами помог Кирилл, проводив до главного. Кира на всякий случай свои картины попросила сложить в кабинете профсоюза: не было уверенности, что с такими «конкурентками» ей ничего не испортят. Да и показывать до начала конкурса свою задумку не собиралась.

В профсоюзе разрешили оставить на сохранение, но напомнили, что они как раз до шести работают и что надо будет не забыть забрать.

На прогоне им раздали номера — правда, не по выбору, а в той последовательности, в которой они выходили на первом представлении. Кира с Димой по росту выходили вторыми, первая пара расходилась налево, а они — направо. Кира садилась на самый первый к заднику сцены стул, как высокая, но стулья были выставлены по диагонали, да и было их всего четыре с каждой стороны, так что не сказать, чтобы её не было видно. В итоге у неё был третий номер, а у Ившина Димы — четвёртый. У левой стороны нечётные номера были у парней, так что Лёша Домнин получил пятый номер, а его спутница — Света с химико-технологического — шестой. Ещё номера девочек были розовые, а у парней голубые и наклеивались на одежду. Такая раскладка сразу исключала и Диму, и Лёшу из помощников — они сами должны были готовиться к своему выходу следом за ней. Но в итоге Кира договорилась с Ромой из горно-нефтяного, который выходил первым. Тот пообещал помочь.

«Паркер» с Гуманитарного факультета, получившая второй номер, делала что-то вроде декламации какой-то греческой легенды, и Кире показалось, что она выступает не минуту, а все десять. Было как-то скучновато, хотя та носилась босиком по сцене и пыталась играть голосом. К тому же «Паркер» показалась в платье, в котором будет, и Кира поразилась её выбору. Как подметил Домнин, ноги у представительницы гуманитарного факультета действительно были короткие, и при этом непропорционально длинное тело. А платье та выбрала чётко по фигуре и с разной длиной: впереди было по середину бедра, а сзади — до колена, что ещё больше подчёркивало её коротконогость и действительно словно прорисовывались дополнительные конечности и получался кентавр: на картинках у них тоже был удлинённый торс за счёт лошадиного тела. По мнению Киры, к любой фигуре можно подобрать одежду, чтобы подчеркнуть все достоинства и скрыть недостатки. «Паркер», например, подошли бы свободные длинные платья с завышенной талией.

Кира не показала номер полностью, так как Кирилл и другие парни будут лишь на выступлении, и режиссёр сказала ей, что подводка длинновата.

— У меня будут люди, которые во время подводки будут показывать мои рисунки, вы же разрешили, помните? — ответила Кира.

— Всё ещё слабо это представляю, это же будет отвлекать от вашего выступления и зрители не увидят, ну да ладно, дело ваше, — кивнула Елена Валерьевна. — А танец ваш мне понравился. Что со светом?

— Мне нужен немного приглушённый свет во время подводки, а когда я выхожу — луч света на меня, — ответила Кира. — Но так, чтобы я в полумраке вышла, села на подставку и только потом меня высветили. И чтоб музыку включили сразу, как меня объявят, подводка говорится за кулисами.

— Хорошо, — заполнила сценарий режиссёр. — Давайте следующий.

Дима Ившин играл на гитаре, Лёша Домнин пел «Яблоки на снегу» под минусовку.

Творческий номер из девчонок Кире понравился только у Светы: та оказалась гимнасткой и танцевала с лентой. Это было красиво и зрелищно, но не хватало чего-то более «попсового» типа необычного костюма, а не гимнастического купальника, или ленты менее стандартной. Но всё равно было здорово.

Участница с Электротеха выступала с чем-то вроде пародии, то есть будто бы пела под переделанную песню «АВВА» «Я буду жить!» — открывала рот, пританцовывая на месте, и сказала, что у неё будет группа поддержки-подтанцовка с помпонами на её фоне.

Парни делали кто что, но гитаристом был просто каждый второй и ни один не танцевал.