«Мое утраченное счастье…». Воспоминания, дневники

Вечером — визит Анны Иоанникиевны [Новиковой]: два часа болтовни, иногда невыносимой. Сегодня, однако, были десять минут интересных: она рассказала судьбу одного белоэмигранта-галлиполийца. Офицер царской и белой армий, он, как многие другие, после эвакуации был посажен в лагерь на Принцевых островах. Полный ненависти к союзникам, сбежал и сумел проскользнуть в трюм судна, отправлявшегося в Бразилию. Будучи обнаружен, работал как кочегар. По прибытии в São Paulo предложили работу на кофейной плантации или убираться в Европу. Он предпочел первое и пожалел: это было рабство, организованное так, чтобы стать пожизненным; техника известна. Он сумел ускользнуть от задолженности и от рома, с большим трудом по окончании контракта вырвался, «зайцем» проделал путь до Бреста. Там ему предложили или убираться обратно в Бразилию или пять лет в Иностранном легионе. Он подписал контракт и отбыл эту пятилетнюю ужасающую каторгу. Ему было уже 36 лет, когда он поступил в Сельскохозяйственный институт в Grigny. По окончании проделал еще Колониальные агрономические курсы и свободно вздохнул, превратившись в мирного обывателя в Гавре и инспектора фруктовых товаров в порту, женился, имел детей[1872].

* * *

5 июня 1958 г.

Вернулся от Каплана с русским переводом «Теории ортогональных рядов» Kaczmarz и Steinhaus[1873]. Меня удивили две вещи: место, отведенное моим результатам 1913 года, и то, что в русском издании эти два параграфа были сохранены. Значит ли это, что я уже не «вне закона»?[1874]

* * *

18 июля 1958 г.

Давно уже мне говорили о фильме «Aristocrates»:[1875] сходстве Pierre Fresnay, играющего «маркиза», с Марселем Бенуа, подлинным маркизом. Сейчас, по летнему времени, повылезли старые фильмы, и я смог посмотреть «Аристократов». Сходство с Марселем действительно большое: помимо внешности, все повадки, все мелкие тики, гримасы, выражения лица, голоса, обращение с людьми. Ну, прямо подлинный Марсель: ворчит на плебеев, ругает mercantis[1876] и буржуев, угощает почтальона вином, кричит на домашних, надменно спорит, надменно отходит в сторонку, чтобы не якшаться, и т. д., и т. д. Маркиз в фильме не понимает современной жизни и современных людей. Его взрослые дети требуют новых методов ведения хозяйства в имении, а он ни за что не хочет изгнать фермерское семейство: «Эта семья уже четыре поколения связана с нами; я не могу выгнать их на улицу». В этом и многом другом он симпатичнее нового поколения — как и Марсель[1877].

* * *

28 августа 1958 г.

Забываю отметить встречу на улице с M-me Dembo. Она чрезвычайно довольна поездкой, встречей с родными, питанием, воздухом и всем, что видела в СССР. Вернулась исключительно для того, чтобы ликвидировать здесь все свои имущественные дела и скорее, скорее, скорее вернуться туда. Вид у нее веселый, жизнерадостный и пребывание в Риге ей явно пошло впрок. Touchons du bois![1878]…[1879]

* * *

25 сентября 1958 г.

С большим удовольствием принес из «Дома книги» «Основы гидрогеологии» Октавия Константиновича Ланге[1880]. Кто-то говорил мне, что он умер, а он жив и публикует книги. Когда я был помощником декана, Ланге был секретарем факультета, а когда я стал деканом, стал моим помощником. Это был человек скромный, честный, мало думавший о себе и отдававший все свои силы коллективу. Потом он принял профессуру в Ташкентском университете и провел там много лет. Я вижу с удовольствием, что сейчас он — в Московском[1881].

* * *

29 сентября 1958 г.

Поздний визит M-me Dembo с анкетами и прочим ввиду ее отъезда в Россию. Я с величайшим удовольствием составил для нее все нужные бумаги и охотно помогу ей. Очень наивно она рассказывала о жизни в Риге и о нравах. В смысле питания есть все; с квартирами хуже, но много строится. Что же касается нравов, то здесь перемены идут слишком медленно, и быт — часто звериный[1882].

* * *

2 октября 1958 г.

Принес от Каплана 51-й том Б. С. Э. с целым рядом посмертных реабилитаций. Ужасно[1883].

* * *

16 октября 1958 г.

Совершенно неожиданный звонок от Курганова, с которым я не виделся вот уже 19 лет. Он побывал в Москве на Астрономическом конгрессе и в числе прочих виделся с Василием Григорьевичем Фесенковым, который расспрашивал про меня и выразил желание со мной списаться. Василий Григорьевич работает в Астрономическом институте в Москве и состоит директором обсерватории в Алма-Ате. Жена его (вторая, урожденная Пясковская) — с ним. Может быть, в будущем году приедет сюда, если жену его отпустят вместе с ним. Из других астрономов Курганов видел Набокова, который прислал мне привет. Сам же он состоит профессором в Lille; жена его (норвежка, которую я видел) здравствует; сыну уже 21 год.