Могила девы

— Могли бы сделать нас красными, — предложила Эмили, более женственная, чем другие ученицы. На ней было платье в цветочек от Лоры Эшли.

К удивлению девочек, ей ответила Сьюзан, более осведомленная во всем, чем даже Мелани. Круглая отличница, она собиралась на следующий год поступить в колледж Галлодета.[13] Она объяснила, что у птичек-кардиналов самцы красные, а самочки — коричневато-серые.

— Так ваши птички — кардиналы? — спросила Киэл, но так как Мелани промолчала, похлопала ее по плечу и повторила вопрос.

— Да, — ответила молодая учительница. — Речь, конечно, о кардиналах. Вы все — стайка очаровательных кардиналов.

— А не архиепископов? — Миссис Харстрон закатила глаза. Сьюзан рассмеялась. Джойслин кивнула, но явно расстроилась, что опять не она оказалась первой.

Сорванец Шэннон, любительница книг Кристофера Пайка,[14] спросила, почему Мелани не сделала птиц ястребами с длинными серебристыми клювами и когтями, с которых капает кровь.

— Так это стихотворение о нас? — удивилась Киэл.

— Может быть.

— Но нас с вами девять, — заметила Сьюзан с неотразимой логикой подростка. — А с миссис Харстрон — десять.

— Правильно, — отозвалась Мелани. — Я могу поменять слова. — А про себя подумала: «Делай же что-нибудь! Сбитые сливки на пирог? Чушь! Бери инициативу на себя! Не сиди просто так. Поговори с Брутом».

Мелани поднялась, подошла к двери и выглянула из зала. Затем обернулась к Сьюзан.

— Что вы делаете? — знаками спросила та.

Мелани снова посмотрела на мужчин и подумала: «Нет, девочки, не полагайтесь на меня. Это заблуждение. Я не тот человек. Миссис Харстрон старше, Сьюзан сильнее. Когда она что-то говорит — слышащим или глухим, — к ней всегда прислушиваются. А я не могу. Можешь!»

Мелани ступила в основное помещение здания, и ее обдали брызги воды с потолка. Обойдя свисающий крюк для туш, она приблизилась к мужчинам. «Попрошу только о близняшках и Беверли. Кто откажется отпустить семилетних девочек? Кто не проникнется состраданием, узнав, что подросток мучается из-за приступов астмы?»

Медведь поднял глаза и, увидев ее, осклабился. Остриженный под ежик Горностай засовывал в портативный телевизор батарейки и не обращал внимания на девушку. Брут отошел от них и смотрел в окно.

Мелани постояла и обернулась назад, на зал забоя. Сьюзан хмурилась и снова спрашивала ее руками:

— Что вы делаете?

Почувствовав в ее словах осуждение, учительница ощутила себя школьницей.

— Только попрошу. Напишу слова: «Пожалуйста, отпустите малышек».

Ее руки дрожали, сердце замирало от страха. Медведь что-то сказал, и она ощутила вибрацию. Брут повернулся, посмотрел на нее и тряхнул сырыми волосами.

Мелани, перехватив его взгляд, знаком выразила желание что-то написать. Он подошел к ней, взял за руку, посмотрел на ногти, на маленькое серебряное колечко. Отпустил, взглянул Мелани в лицо и рассмеялся. Потом возвратился к товарищам и отвернулся от девушки, словно ее здесь не было.

И от этого Мелани стало хуже, чем если бы он ударил ее.

Слишком напуганная, чтобы снова подойти к нему, слишком пристыженная, чтобы вернуться к своим, Мелани стояла и смотрела в окно на патрульные машины, на пригнувшиеся фигурки полицейских и колышущуюся на ветру взлохмаченную траву.

Поттер смотрел на здание скотобойни через пуленепробиваемое автомобильное стекло.

Скоро они должны начать разговор. Лу Хэнди непомерно вырос в его сознании. В таких переговорах существует две опасности. Первая: слишком возвеличить преступника еще до начала разговора и, как следствие, с первой фразы занять оборонительную позицию. Именно в таком положении ощущал себя Поттер. Оборотная сторона — собственный стокгольмский синдром. С ним придется бороться позже. Поттер знал, что это неизбежно.

— Забрасываемый телефон готов?

— Почти. — Тоби вводил цифры в сканер на консоли. — Вставить в него всенаправленный микрофон?

Забрасываемые телефоны представляют собой легкие, но прочные мобильники, в которые помещен второй трансмиттер, передающий на командный пункт все разговоры и считывающий набираемые номера. Как правило, по таким телефонам преступники общаются только с теми, кто ведет с ними переговоры, однако порой звонят сообщникам или друзьям. Если группа чрезвычайного реагирования знает содержание таких бесед, это помогает ей заключить сделку или дает тактические преимущества.

Иногда в корпус трубки помещается миниатюрный всенаправленный микрофон: он действует даже тогда, когда преступники не пользуются самим телефоном. Мечта каждого переговорщика знать, о чем говорят по другую сторону баррикады. Но если микрофон обнаруживают, нередко следуют ответные меры, снижается доверие к переговорщику, и тот теряет свой единственный на этой стадии операции актив.

— Твое мнение, Генри? — спросил Поттер. — Он может его найти?

Лебоу постучал по клавиатуре компьютера и, вызвав все увеличивающееся досье Хэнди, пробежал его глазами.